Руководитель пресс-службы МИД Азербайджана Лейла Абдуллаева, комментируя совместное обращение на полях Мюнхенской конференции по безопасности глав МИД Украины, Грузии и Молдовы к Еврокомиссии с просьбой оказать финансовую поддержку регионам Восточного партнерства в рамках финансовой перспективы ЕС на 2021-2027 годы, заявила, что официальный Баку заинтересован в продолжении сотрудничества с Евросоюзом.
Она отметила, что в связи с развитием программы «Восточное партнерство» ЕС в партнерских странах с участием представителей государства, гражданского общества и деловых кругов были проведены широкомасштабные обсуждения: «Сегодня Азербайджан является стратегическим и надежным партнером Европейского Союза в энергетической сфере. Наряду с энергетической сферой продолжают создаваться инструменты отдельного диалога с ЕС на темы политики, безопасности и транспорта».
«Вступивший в силу документ приоритетов партнерства Азербайджана и ЕС отражают цели финансовой поддержки Азербайджана со стороны Евросоюза в 2018-2020 годы. Азербайджанская сторона заинтересована в продолжении работы по указанным целям и надеется, что будущие инструменты финансирования ЕС внесут вклад в дальнейшую реализацию этих приоритетов со стороны организации», — сказала Л.Абдуллаева.
Гражданский сектор Азербайджана, как известно, находится под определенным давлением: деятельность местных НПО сильно ограничена, они не могут получать гранты от международных организаций для осуществления своей деятельности.
В комментарии # председатель Объединения Журналистов «Йени Несил» Ариф Алиев, говоря о сотрудничестве Азербайджана и ЕС в гражданском секторе, отметил, что в данном случае речь идет о партнерстве между Азербайджаном и ЕС, подписанном в 2018 году, но ограничения для местных НПО были введены до этого.
«Азербайджанские организации не могут получить финансовую поддержку международных организаций. Для получения того или иного международного гранта, НПО должно получить также разрешение правительства, что дает широкую возможность для вмешательства государственных органов в работу организации. В итоге сильные в разных секторах деятельности НПО получили удар и сегодня эффективно функционирующие общественные организации можно пересчитать на пальцах одной руки», — сказал он.
А.Алиев также добавил, что с подобной проблемой гражданское общество Азербайджана уже сталкивалось и до этого, в конце 90-х годов, во время подписания первого договора между ЕС и Азербайджаном.
«Тогда десятки миллионов должны были пойти на развитие азербайджанского гражданского общества, однако ЕС не смог согласовать программу с правительством страны и в результате эти деньги были распределены между Грузией и Арменией. Сейчас такая же ситуация. Законодательство ограничивает работу наших НПО с международными донорами.
Для этого требуется разрешение государственных органов, а они его дают в основном «подручным» НПО. Поэтому это превратилось в некий фарс. В целом же нужно сказать, что ситуация в НПО – это зеркальное отражение происходящего в медиа. В обеих сферах процесс разложения шел одновременно и по одному и тому же сценарию», — подчеркнул эксперт.
Говоря о том, почему некогда сильное гражданское общество пришло в такое состояние, Алиев сказал, что главное – это результат той политики, которая проводилась на протяжении долгих лет.
«Политика была такой, чтобы все НПО должны были быть привязаны к госисточникам, кормиться оттуда и действовать в определенных рамках. Поэтому перед международными организациями было поставлено условие, чтобы они давали деньги правительству для того, чтобы оно само их распределяло. Немногие организации пошли на это, а на следующем этапе уже были поставлены более серьезные преграды и поэтому большинство организаций ушли из Азербайджана», — добавил он.
По его словам, на сегодня в Азербайджане работает очень мало фондов и международных организаций, так как большинство считает, что для их деятельности в стране нет соответствующих условий.
Эксперт также добавил, что в начале 2010-х годов примерно 75% средств, которые выделялись азербайджанским НПО, были международные финансы, сегодня — наоборот.
«Местные НПО получают небольшие суммы из местных государственных фондов и выполняют игрушечные проекты. Местные гранты очень маленькие от 5 до 10 тысяч манат. Разбейте эту сумму на год и посмотрите какую сильную экономическую, экологическую или гуманитарную деятельность можно осуществить на эти деньги? Вот она реальная ситуация, все это сделано специально», — сказал он.
Эксперт считает, что боязнь того, что НПО могут повлиять на идеологическую составляющую, не что иное, как недальновидность.
«Потому что даже в отсутствии грантов, мы видим, как ведется идеологическая работа с юга и севера и противостоять этому достаточно трудно. Это неправильно относиться к нашим НПО с таким недоверием в то время, когда они делали большую работу в своей сфере», — резюмировал он.
В свою очередь, директор Кавказского центра политического анализа Ахмед Алили, сказал #, что в 2014 году были приняты правовые изменения в работе международных доноров с местными НПО.
«Были введены новые «правила игры»: было сочтено, что необходима максимальная прозрачность в том, как донорские организации выдают деньги местным НПО», — отметил он.
По его словам, единственный выход правительство видит в том, чтобы и донорские организации и местные НПО, которые будут осуществлять тот или иной проект, регистрировали эти проекты по отдельности, и министерство юстиции должно дать согласие на это.
«Это усложняет процесс, что и вызывает недовольство местных НПО, которые раньше работали с европейскими странами. Сейчас их возможности сильно ограничены, ЕС и местные НПО хотят избавиться от этих ограничений, но пункт про прозрачность никто не отменял.
Считаю, что можно и нужно создавать определенные механизмы, которые будут регулировать этот процесс. Местные НПО могут приносить пользу и определенные дивиденды и правительству и донорским организациям», — резюмировал он.
# пыталось дозвониться до председателя Фонда поддержки НПО Азая Гулиева, но он, с определенных пор на звонки не отвечает.
