Начав в феврале сего года агрессию против Украины, Россия, сама того не ведая (во всяком случае, не предполагая весь масштаб последствий), ввергла весь мир в пучину глобальных проблем и распрей. И какие бы события теперь не происходят на планете за последние почти 8 месяцев, они волей-неволей остаются в тени кровавых сражений на полях Украины и гибели мирных украинцев под бомбами и ракетами Кремля. Но как бы то там ни было, есть определённые процессы, которые своей важностью и продолжительностью всё же привлекают к себе пристальное внимание. К таким процессам можно отнести и массовые волнения в Иране.
С чего всё началось?
Всё началось 16 сентября, когда полиция нравов Исламской Республики арестовала Махсу Амини за неподобающее ношение хиджаба. В полицейском участке девушка скончалась. По утверждению простого люда – от избиений. По официальной версии – от сердечного приступа. Но в любом случае эта смерть стала последней каплей, переполнившей чашу терпения простых иранцев. Люди хлынули на улицы. Сначала это были безобидные, мирные акции протеста. Некоторые женщины сбрасывали платки, другие прилюдно сжигали их или стригли косы. Но постепенно, и в этом немалую роль сыграло жестокое, а зачастую просто бесчеловечное отношение полиции и представителей иных силовых структур, стали высказываться призывы к изменению существующего теократического строя, и даже лозунги «смерть Хаменеи!». Как будут развиваться события дальше? Что в итоге? Чего, собственно говоря, хотят иранцы? И, извечный вопрос – кто виноват?
Всё к этому и шло
Пожалуй, начнём с последнего.
В 1979 году в Иране произошла исламская революция и, имеющее пятитысячелетнюю историю шахское правление, пало. Иран стал теократическим государством со всеми вытекающими последствиями. Женщинам было запрещено появляться в общественных местах без головного убора. На первых порах каких-либо особых протестов на этот счёт не наблюдалось. Но с течением времени недовольство стало иметь место. Впрочем, на это немалое влияние оказывало и экономическое состояние населения. Многолетние санкции и эмбарго с каждым днём придавали многочисленным запретам всё более зловещий и угнетающий оттенок. В верхах понимали, что население уже вовсе не то, что было в конце 70-х прошлого столетия. Были попытки как-то ослабить узлы в годы президентства Хатеми и Рухани. Однако все надежды погасли с приходом к власти консерватора Раиси. Стали повсеместно раздаваться призывы ужесточить требования к одежде женщин и усилить контроль. Особенно этот вопрос возник на повестке дня после избрания Раиси на второй срок. Но что-то пошло не так, процессы имели совсем обратный результат. И вот теперь, осенью 2022-го года, спустя 43 года после падения шахского режима, иранцы массово выходят на улицы, желая положить конец теократизму. Хотя…
А как же Коран?
В преамбуле к Конституции Ирана, утверждённой 15 ноября 1979 года, написано: «Конституция Исламской Республики Иран на основе исламских установлений отражает культурные, социальные, политические и экономические институты иранского общества, которые являются воплощением искренних стремлений исламской нации». Итак, «исламские установления». А что же исламские установления, если не аяты Священного Корана? Вот, допустим, один из этих аятов: «Нет принуждения в религии» (сура «Багара», аят 256). «Вау!» может воскликнуть кто-то, вспомнив о существующих запретах в Иране. А как же принуждение к покрытию головы женщин? Не противоречит ли это слову Господнему? Или, вот ещё два аята, на основании которых в Исламе принято обязательное ношение головного покрова для женщин в общественных местах в присутствии чужих мужчин, достигших совершеннолетия: «Скажи верующим женщинам, чтобы они опускали свои взоры и оберегали свои половые органы. Пусть они не выставляют напоказ своих прикрас, за исключением тех, которые видны, и пусть прикрывают своими покрывалами вырез на груди и не показывают своей красы никому, кроме» (сура «Нур», 31) и «О Пророк! Скажи твоим женам, твоим дочерям и женщинам верующих мужчин, чтобы они опускали на себя (или сближали на себе) свои покрывала.» (Ахзаб, 59). Как видно, в обоих случаях речь идёт о верующих женщинах. Никакого аята, который принуждал бы неверующих носить платки, хиджабы или иные головные уборы – нет. Так как же Конституция и «исламские установления»? Итак, подняв над головой знамя Ислама, иранские борцы за справедливость почему-то решили переплюнуть самого пророка Мухаммада, который в бытность главой новоиспечённого халифата никогда не позволял подобные вольные трактовки Корана, и при нём не устраивали средь бела дня охоту на чьих-то жён, сестёр и дочерей лишь за то, что у них, видите ли, неправильно повязан платок на голове. И если в 1979 году в эйфории победы над деспотичным шахским режимом об этом никто практически не задумывался, то теперь, спустя почти полвека, иранцы понимают – то, что им предлагают власти, это вовсе не Ислам, не та религия, которая была ниспослана Господом 14 веков тому назад. И, как результат, вплеснувшаяся наружу ненависть и протесты. И не стоит всерьёз относиться к тем, кто утверждает, будто иранцы в один миг стали атеистами или противниками Ислама. Отнюдь! Иранцы выступают против тоталитаризма и диктатуры, за свободу совести, слова и вероисповедания, как-раз таки за истинные ценности Ислама.
Белорусский вариант или же…?
Следует отметить, тот факт, что Махса Амини курдка по происхождению, также сыграл определённую роль. Некоторые силы, в основном за рубежом, заинтересованные в падении теократического режима в Иране, пока умело используют эту карту. Особенно ожесточённые столкновения с силами правопорядка происходят именно в местах компактного происхождения курдов и иных нацменьшинств (кстати, 10 процентов населения страны составляют именно курды). Как известно, национальная карта очень сильна в любых вопросах, и в большинстве случаях – она козырная. Национальный подтекст любого процесса может заставить пойти на баррикады даже самого лояльного и меланхолического гражданина. Кстати, тут уместно напомнить, что самое многочисленное нацменьшинство (хотя, какое тут меньшинство?) в Иране – азербайджанцы. И тут, опять же выражаясь образно, как карта ляжет. В революции 1979 года именно азербайджанцы сыграли решающую роль. И кто знает, как пойдут дела теперь. Хотя…
Сказать с уверенностью, что эти волнения и акции приведут к падению режима в Тегеране, было бы неверно. Во-первых, у участников нет единого центрального руководства, эти митинги и акции носят спонтанный характер. Во-вторых, в Иране есть достаточно сильные и многочисленные силовые структуры разнообразных мастей. Безоружным людям, хоть и отчаявшимся, нечего противопоставить им. И, скорее всего, эти волнения ждёт участь волнений в Беларуси, когда Лукашенко удалось подавить протесты дубинами и пулями. И говорить о «персидской весне», наподобие арабской, может показаться даже неуместно. Но ведь история полна парадоксальных явлений. Кому могло прийти в голову, что самосожжение мелкого торговца приведёт к падению тоталитарного режима в Тунисе, а после пламя перекинется и вовсе на Египет, где десятилетиями правил Мубарак? Так что, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает. И что будет завтра – одному Ему и известно.
