Есть такое квантомеханическое явление, которое называется запутанностью. Оно состоит в том, что квантовые состояния двух и даже нескольких объектов оказываются взаимосвязанными даже при том, что они разнесены в пространстве и изменения в одном мгновенно передаются другим. Это явление будет использовано в принципиально новых компьютерах огромной производительности и средствах связи. Мы же поговорим о международной запутанности, когда на первый взгляд региональные события отражаются на других странах и даже континентах.
Гибель иранского генерала Касема Сулеймани военный обозреватель московской «Новой газеты» Павел Фельгенгауэр сравнил с убийством в Сараево в июне 1914 года австрийского эрцгерцога Франца-Фердинанда. Выстрел сербского гимназиста Гаврила Принципа стал триггером глобального конфликта, известного под названием Первая мировая война.
Несмотря на то, что события связанные с убийством Сулеймани, а также лидера проиранской вооруженной группировки «Силы народной мобилизации Ирака» Абу Махди Эль Мухендеса, начальника пресс-службы Аль Жабери и руководителя службы логистики Хайдара Али вызывают вполне понятное беспокойство, представляется несколько преждевременно делать вывод о сползании мира к глобальной войне.
Сравнение с сараевским выстрелом может быть публицистической фигурой речи, но расстановка сил в регионе Персидского залива и на Ближнем Востоке в целом навряд ли приведет к эскалации конфликта. В первую очередь, потому что никто в этом не заинтересован. Ни Вашингтон, ни Тегеран. Воинственная риторика — это одно, а реальные силы и наличие ресурсов — это совершенно другое. Не в том сейчас положении Иран в экономической и финансовой сферах, чтобы начинать открытые военные действия против противника, превосходящего его во много раз во всех отношениях.
Сказанное не исключает, а скорее всего так и будет, каких-то гибридных действий. Начиная от террористических актов как против США, так и в отношении их союзников. В первую очередь Израиля и Саудовской Аравии. К этому следует быть готовыми близким и дальним соседям Ирана.
Уже приходилось отмечать, что вторая половина прошедшего года показала усиление российского экспансионизма, который все больше стал выплескиваться за пределы традиционной сферы влияния Кремля.
Сирийская авантюра создала предпосылки для российской экспансии в африканских странах. Начиная от Ливии и Центрально-Африканской республики до Мадагаскара. В первой Москва уже сталкивается с Турцией и это может иметь далеко идущие последствия для ее отношений также и с Ираном. Этот факт следует учитывать при рассмотрении российской политики в отношении Украины и Беларуси. На последней остановимся более подробно.
Отношения Москвы и Минска никогда не были гладкими, но в последнее время они серьезно обострились. Дело дошло до очередного нефтяного и в ближайшей перспективе газового конфликта. Такое уже случалось, но на этот раз ситуация принципиально другая.
По целому ряду причин внутреннего характера проблема так называемой глубокой интеграции России и Беларуси для Кремля приобрела довольно острый характер. В основе лежит транзит власти, который должен произойти не позднее весны 2024 года. Это кажется, что время еще есть, на самом деле его остается довольно мало и поэтому в Кремле с весны прошлого года стали спешить.
Конечно, объединение, а вернее аншлюс Беларуси рассматривается как весьма желательный вариант транзита. Владимир Путин на легальных основаниях становится президентом нового государства, и конституционные ограничения разом снимаются.
Заодно решается важная эмоционально-психологическая задача восстановления государства российского, пусть и под очередным псевдонимом. Как представляется Белокаменной после поглощения Беларуси не долго продержится и Украина.
Вообще-то планировалось именно с нее и начать, но план в 2014 году провалился. В Москве не учли, что украинская элита давно выбрала для себя западный курс, а на востоке только зарабатывала на местной и российской коррупции. К тому же украинская экономика относительно легко перенесла потерю российского рынка. Попытки экономического и финансового, а также энергетического удушения Украины также провалились. Нечто аналогичное произошло и с Грузией.
С Беларусью ситуация несколько другая. Экономический и финансовый кнут в московских руках создает для Минска много тяжелых проблем. К тому же в Кремле считают, что белорусские граждане спят и видят соединиться с Россией. Так думали и об Украине, но действительность оказалась совершенно другой.
Есть важнейший фактор, который в Москве совершенно игнорируют в угоду идеологическим и политическим клише. За годы независимости в странах бывшего СССР выросла новая элита, и изменилась ментальность граждан. Для них независимость своей страны является важнейшим элементом самосознания и гражданского самоопределения. И это не зависит от языка, на котором они говорят. Суть в общественной атмосфере и неприятии возможного аншлюса.
В Москве продолжают считать, что экономическое и финансовое давление заставит Лукашенко отступить и согласиться на российские условия. Кажется, что они в очередной раз ошибаются. Не случайно на Западе тоже начали действовать. Обратим внимание на пункты предполагаемого турне государственного секретаря США Майка Помпео: Киев, Минск… С первым понятно, но во втором глава американского внешнеполитического ведомства не был уже 25 лет. И вот он туда приедет в самый разгар противостояния с Москвой. Жест не только не случайный, а весьма символический. Беларусь и Украина не одни и сдавать их России никто не собирается.
В европейских столицах заговорили о необходимости усиления технической помощи Беларуси, смягчения визового режима, активизации программ обмена для молодежи. Дошло до того, что Лукашенко публично допустил просьбу к НАТО в случае силовых действий России против его страны. Это пока символические действия и по большей мере слова, но в данной политической обстановке их нельзя недооценивать.
Что же дальше. Если с Беларусью у России не получится, что весьма вероятно, то в Первопрестольной начнут искать очередной объект поглощения. Представляется, что таким станет регион Южного Кавказа. Для Москвы он исключительно важен в стратегическом и геополитическом отношении.
С Арменией проблемы, о них отдельный разговор. С Грузией разворот в российском направлении тоже не слишком получается. Остается Азербайджан.
Учитывая стратегические отношения Баку и Анкары, в Москве предпочитали демонстрировать взвешенный подход. Цеплять Азербайджан было не с руки.
Со втягиванием Москвы и Анкары в ливийский конфликт в Кремле надеются на занятость Эрдогана африканскими делами, что рассматривается как окно возможностей в отношении Южного Кавказа.
Независимо от того каким образом закончится попытка аншлюса Беларуси следует ожидать разворота российского экспансионизма на юг за Кавказский хребет. В какой форме это произойдет сейчас сказать трудно. Тем не менее, в Москве не пропустят момент, как там считают, ослабления в какой-то мере Тегерана и Анкары и попытаются снова заняться восстановлением великой страны.
Данную возможность следует рассматривать как вероятную. Тем не менее, Баку следует быть бдительным.
