или за что стоит любить Афаг Аббасову
Когда кто-то дарит тебе надежду, этого человека стоит любить безо всяких сомнений. В нашем оперном искусстве, впрочем, как и во многих других сторонах современной азербайджанской реальности, долгие годы царила атмосфера музея, довольно пыльного, затхлого, «живущего», если можно так выразиться, исключительно своим ярким прошлым. Попытки руководства оперного театра вернуть былую яркость спотыкались о две главные проблемы.
Проблема первая – то, что в нашей стране практически нет настоящей элиты. Нувориши и мажоры элитой не считаются, даже если ездят на самых дорогих авто, элита – это все-таки состояние, в котором материальные возможности сочетаются с аристократичностью в манерах, в культуре. Так вот кого из нынешних нуворишей вы видели на оперных или балетных премьерах? Да черт с ними, бизнесменами от строительного мошенничества и миллионерами от бюджетных афер, кого из депутатов или чиновников высшего ранга вы можете назвать в числе театральных завсегдатаев? Вот именно! Ни-ко-го! Поэтому элитой они не считаются. А ежели нет поддержки элиты с ее материальными возможностями, то и развития академического искусства на одном госпайке ожидать, согласитесь, не особо приходится. Ибо культурный расцвет во все времена и у всех народов всегда был связан с расцветом культуры меценатства. Коего у нас, простите, просто нет.
Проблема вторая растет из нашей общенациональной культурной геронтофилии. Мы настолько увлеклись превращением наших мэтров в наших же идолов с последующим им поклонением, что совсем забыли о самом важном, что, собственно, от «мэтра» требуется. А именно – воспитание преемников. Наши «звезды» прошлого тянули все возможные одеяла материальных благ на себя, не позволяя молодым талантам занимать их места на сцене, петь их партии, при том, что сами этого так же не делали, тупо числясь в штате, и благодаря прошлым заслугам, до самой смерти не уходя на заслуженную пенсию. Тем самым они создали в нулевые годы нового тысячелетия страшный вакуум, который забивался не новыми голосами и именами, но исключительно восхвалениями стареющих идолов, приношением им все новых жертв – молодых талантов, либо чахнувших тут на вторых ролях, либо вынужденных уезжать. Наша культура двигалась в новый век с криво повернутой в прошлое шеей, она жила исключительно прошлым, и результат не замедлил сказаться в этом десятилетии.
И, тем не менее, даже самые, казалось бы, безнадежные попытки, рано или поздно могут дать результат. Я думал об этом, слушая в прошедшую субботу оперу «Аида». За дирижерским пультом был великолепный Ялчин Адыгезалов, а на сцене в партии Аиды блистала настоящая новая оперная звезда Афаг Аббасова. Она – та самая новая надежда, настоящая артистка на сцене, из тех исполнительниц, про которых говорят: «Богиня!». И действительно, стоит ей запеть, и в какой бы партии она не выступала, зритель-слушатель переносится в то место, в ту эпоху, в те обстоятельства, в которых развивается действие спектакля. Словно ангел, способный прорывать голосом завесу пространства-времени, своим талантом она легко меняет саму реальность вокруг себя. Такой дар есть не у многих артистов вообще в мире, но у нее не просто имеется, он сияет, разгоняя вокруг себя мрак безнадежности и пессимизма.
Само появление в нашем искусстве такой артистки при всех тех обстоятельствах, что я перечислил выше, можно назвать самым прямым доказательством того, что мы и вправду невероятно талантливая нация. Наш музыкальный дар упорен, он прорывается сквозь мраморные плиты, которым мы покрываем живую землю, превращая ее в очередной мавзолей для мертвой культуры, и Афаг Аббасова – самый настоящий цветок этого общенационального таланта, выросший в последнем живом храме академического искусства нашей страны: в нашем Театре Оперы и Балета. Она – та самая новая и настоящая звезда, которая пахнет не нафталином прошлого, но несет с собой весеннюю свежесть и надежду, что наша культура все-таки не музей, но школа. И что живем мы не прошлым, но настоящим, у которого есть будущее. Вот за все это уже стоит любить Афаг Аббасову. И ходить на оперные спектакли с ее участием, восторгаясь, но при этом не превращая ее в бездушного идола, а прикасаясь душой к ее таланту на сцене, ощущать себя хотя бы в этом – настоящей элитой.
JOKER (специально для «Зеркала»)
