В отношениях между Турцией и Россией накопилось достаточно много острых проблем. В ходе визита министра иностранных дел Сергея Лаврова и его переговоров с турецким коллегой Мевлетом Чавушоглу были проверены условия безопасности для российских туристов в Анталье. Кстати, там и проходили переговоры.

Внешне ход визита не выходил за давно известные и отработанные рамки. На совместной пресс-конференции оба министра отметили свои контакты, проходящие с завидным постоянством и за малые промежутки времени. Прошлая их встреча была в марте.

Хотя обе стороны излучали оптимизм, на самом деле между ними достаточно много проблем. В силу разных обстоятельств в открытую о них не говорилось, но то, что они обсуждались не вызывает сомнений.

Характерный ответ дал Лавров на вопрос журналиста, как он оценивает визит президента Турции в Шушу и подписание декларации о союзнических отношениях между Баку и Анкарой. «Что касается визита президента Эрдогана в Азербайджан, это был визит в рамках двусторонних отношений между Турцией и Азербайджанской Республикой. Мы сегодня согласились с Мевлютом Чавушоглу, что будем содействовать, каждый используя свои возможности, примирению, нормализации отношений между Арменией и Азербайджаном, созданию условий для того, чтобы армяне и азербайджанцы, и любые другие люди иных национальностей, жили на этой земле бок о бок как добрые соседи. И тогда, по нашему убеждению, любые вопросы, в том числе политического характера, будет гораздо проще решать».

Тем самым он четко дал понять, что Москва, хоть ей и не нравится подписанная декларация и усиление военно-технического сотрудничества между Турцией и Азербайджаном, вынуждена отойти в сторону. По очень простой причине. Сделать ничего Кремль не может.

И это только одна из довольно острых проблем в отношениях Турции и России. Среди них мы отметим две.

Первая — это канал «Стамбул» из Черного моря в Мраморное, старт строительству которого недавно дал президент Эрдоган.

Москву очень напрягло его заявление на встрече с молодежью в Национальной библиотеке в апреле, что «Канал «Стамбул», не имеет никакого отношения к [конвенции] Монтре. Стамбул станет еще богаче [после завершения проекта], а Босфор получит серьезное облегчение с точки зрения защиты окружающей среды». Тем самым турецкий президент дал понять, что условия прохода судов, в том числе военных кораблей третьих стран, будет определяться Анкарой самостоятельно.

По условиям конвенции наложены ограничения на параметры военных кораблей третьих стран проходящих по Проливам в Черное море и время их пребывания там ограничено 21 днем. Не в последнюю очередь указанные ограничения обусловлены гидрологическими условиями Проливов.

Количество судов, проходящих Босфор, растет с каждым годом, и пролив дошел до предела своей пропускной способности. С точки зрения экономической и финансовой, новый канал крайне необходим. Недавний инцидент с перекрытием Суэцкого канала показал уязвимость мировой торговли и ее зависимость от подобных транспортных артерий.

Однако Москву не очень интересовали экономические, транспортные и финансовые проблемы, которые должен разрешить новый канал. Ее гораздо больше напрягает возможное отступление Турции от конвенции в Монтре и ее ограничений.

Формально канал «Стамбул» не означает выхода из конвенции. Ведь на пролив Дарданеллы она тоже распространяется. Со всеми ограничениями. Попасть в Черное море можно только после прохода по двум проливам последовательно.

Тем не менее, после пуска в эксплуатацию канала «Стамбул» протяженностью в 45 км не так и сложно будет проложить канал параллельно Дарданеллам через турецкую часть полуострова Галлиполи. Причем длина такого канала составит всего 5 км и поэтому построить его гораздо проще чем «Стамбул».

Сейчас этот вопрос не обсуждается, по крайней мере, открыто, но все стороны, как черноморских государств, так и других такую возможность рассматривают. Видимо апрельское заявление Эрдогана настолько сильно напрягло Москву, что она приложила максимум усилий, чтобы добиться распространения условий конвенции в Монтре на новый канал.

Судя по тому, что на совместной пресс-конференции Мевлет Чавушоглу заявил, что конвенция «будет применяться без изменений» на данном этапе России удалось добиться своей цели.

Однако ситуация только несколько разрядилась, но проблема осталась. И какой будет позиция Турции через шесть лет после завершения строительства канала совершенно не ясно. Да и положение самой России также может существенно измениться. Так что Москва должна не радоваться вроде бы достигнутому успеху, так как это всего лишь возможность несколько передохнуть.

Характерно, что стороны совершенно не затронули на пресс-конференции вопросы, по которым у них существенные разногласия.

Вторая проблема. Позиции сторон принципиально расходятся по российской принадлежности Крыма и по военно-техническому сотрудничеству с Украиной. Лавров в своих интервью обещал поставить последний вопрос, как говорится, ребром и попытаться добиться от своих турецких собеседников прекращения реализации подобных проектов с Киевом. Во время своего визита в Каир в марте, он с металлом в голосе предостерегал Анкару. «Мы всем ответственным странам, с которыми мы общаемся — Турция одна из них, — настоятельно рекомендуем проанализировать ситуацию, проанализировать вечные воинствующие заявления киевского режима. И предостерегаем их от того, чтобы они подпитывали вот эти вот милитаристские настроения».

Если судить, что на пресс-конференции об этом не было сказано ни слова и журналисты ничего не спросили, Лавров ничего не добился.

Более того, буквально накануне визита было сообщено, что турецкая и украинская стороны договорились, что новые сверхтяжелые турецкие беспилотники Akıncı будут оснащаться украинскими двигателями. Это настолько выгодно обеим странам, что в Анкаре и тем более в Киеве проигнорировали российские потуги помешать такому производству.

Особенно Москву раздражает применение украинскими военными на Донбассе турецких беспилотников Bayraktar TB2  так хорошо показавших себя во время войны за Нагорный Карабах. Достигнута договоренность о приобретении Украиной порядка 20 таких беспилотников и дальнейшая организация их производства на ее территории, в том числе и для продажи третьим странам.

Сейчас Москва отошла от тона угроз в отношении Анкары, но это может быть только маневром, так как Кремлю очень важна поддержка Турции по сирийскому вопросу. Уже 10 июля истекает срок действия резолюции Совета Безопасности ООН о работе трансграничного механизма помощи Сирии. Западные страны настаивают на продлении резолюции и Турция их поддерживает.

Москва категорически против, считая, что помощь во все районы Сирии должна идти через Дамаск. Кроме того, Россия настаивает на снятии с Сирии санкций, в том числе запрета на участие в проектах по восстановлению районов под контролем Дамаска. Это очень четко дал понять Сергей Лавров в Анталье.

Со своей стороны, Мевлют Чавушоглу ответил, что Турция хоть и считает необходимым продлить действие механизма трансграничной помощи, но нужно работать над тем, чтобы развеять опасения российской стороны. Другими словами, Анкара обещала, но пока осталась на своих позициях.

На данном этапе Москва и Анкара сосредоточились на том, на чем могли достичь согласия. Острые углы во взаимных отношениях пока решили обойти.

Надолго ли?

image
(2 оценок, среднее: 5,00 из 5)