«За все эти тридцать лет Москва не поссорилась ни с Баку, ни с Ереваном, тогда как в случае с Абхазией, Южной Осетией, Донбассом и даже Приднестровьем ее позиция всегда зависела и зависит от политической ориентации грузинских, украинских, молдавских властей. Если эта ориентация –прозападная, для России конфликтные области автоматически превращаются в территории стратегического значения («Москва и Карабах! Дипломатическая победа или геополитическая ошибка?», www.ng.ru, 11.11.2020)».
Да, пожалуй, лучше, понятнее, и конкретнее не скажешь: если ориентация — прозападная, тогда конфликтные области превращаются в территории стратегического значения! Одно это предложение российского издания полностью высвечивает всю суть карабахской политики Кремля, т.к. в течение этих тридцати лет Москва стремилась именно к этому – разместить в Нагорном Карабахе своих миротворцев!
Заметим, что эйфорическая неделя после подписания трехстороннего заявления и в Азербайджане иссякает, критических анализов и замечаний становятся больше. Разные авторы, политические и общественные лица без устали задают один и тот вопрос: а правильно ли мы поступили, дав согласие на размещение российских миротворцев в зоне конфликта?
На все эти вопросы мы отвечаем одним встречным вопросом: а был ли у нас другой выход? С первых дней войны мы задавались вопросом: какова будет цена молчания и «нейтралитета» Кремля? Ясно было, что Россия получит согласие на размещение своих миротворцев, потому что крупные державы не занимаются геополитической филантропией. Глядишь, у Кремля и другие желания появятся – вдруг «пригласят» нас стать членом ОДКБ или ЕАЭС! Но чувствуется, что, по крайней мере, на этом этапе для нее важны именно миротворцы.
Одним словом, у нас другого выхода не было. Мы уж не говорим о том, что враг – Армения — обстреливал наши города ракетами, на что мы не могли отвечать симметричными ударами. Если даже такая возможность у нас появилась, тогда обе страны превратились бы в руины, как далекая Сирия!
Врага это мало волновало, мы не раз наглядно убеждались, что во время военных столкновений ненависть полностью закрывает ему глаза. Плюс, судьба собственного народа никогда не интересовала армянских националистов, в чем у нас не раз была возможность убедиться. Например, в «уставе» АСАЛА говорится, что врагами являются и армяне, которые не поддерживают ее политику!
Впервые еще вовремя сумгайытских событий армянские националисты показали, что все это для них не какие-то пустые слова: в Сумгайыте были убиты и изнасилованы именно те армянские семьи, которые не поддерживали «проекты» армянских националистов.
Учитывая все вышесказанное, считаю, что у нас не было другого выбора. Безусловно, это не умаляет подвига нашей армии, нет, каждый сантиметр освобожденных территорий пропитан кровью наших славных солдат. «Война есть продолжение политики иными средствами», — утверждал известный военный писатель Карл фон Клаузевиц. Поэтому и во время войн политика не заканчивается, не исчерпывается, и мы вынуждены считаться с этим обстоятельством…
Мы уже не раз отмечали, что процесс недолог, и к 1 декабря известны будут не только намерения Кремля и Еревана, но и миротворческий потенциал последнего соглашения.
Российские СМИ пишут только о геополитике, о том, как не допустить Анкару в карабахский военно-политический театр. Армяне требуют якобы только отставки Пашиняна. Да, митингующие в Ереване сменили свои лозунги: они уже выступают не против России, даже не против последнего соглашения, а против именно Пашиняна!
Но кажется, что накал страстей потихоньку снижается. Из семнадцати оппозиционных партий, требующих отставки премьера Пашиняна, только одна имеет двух или трех депутатов в парламенте, т.е. добиться отставки парламентским способом не такая уж простоя задача. Пашинян сумел обеспечить себе весьма надежное парламентское большинство. Он пришел к власти с улицы, и положить конец его власти также может только и только улица. Но мнения людей на улице таковы, что Пашинян, в отличие от своих оппонентов и оппозиционеров, меньше ворует.
Поэтому, по всей вероятности, процесс пойдет. Россия уже наращивает свой потенциал в зоне конфликта и утверждать о том, что события в Ереване, даже смена власти что-то изменит, не кажутся правдоподобными. Позиции Армении в Нагорном Карабахе насколько ослаблены, что вряд ли Ереван сможет изменить что-то.
