Власти Турции и Греции согласились начать переговоры по урегулированию ситуации в Средиземном море. Об этом говорится в сообщении генерального секретаря НАТО Йенса Столтенберга, опубликованном на официальном сайте альянса.
«Союзники согласились вступить в технические переговоры в рамках НАТО, чтобы создать механизмы для предотвращения военного конфликта и снизить риск вооруженного инцидента в Восточном Средиземноморье», — сообщил Столтенберг.
Это, конечно, достижение руководства блока. Но, интересно, во что это может вылиться на практике? Очевидно, должен быть достигнут какой-то компромисс — но до каких пределов в уступках со своей стороны готова дойти Турция? Это, пожалуй, главный вопрос во всей этой ситуации.
Интересно также, доведет ли Турция в конце концов дело до добычи энергоресурсов у берегов Греции и Кипра, или есть какой-то компромисс, какие-то требования, при выполнении которых со стороны Греции, ЕС и НАТО, Анкара может пока отказаться от своей активности в этом направлении? Или это уже невозможно, и Турция будет стоять на своем до конца? Тут, наверное, играет роль еще и вопрос амбиций, стремления в очередной раз подтвердить статус региональной державы.
Свой анализ ситуации дал # известный политолог Расим Мусабеков:
— Насколько я понимаю, НАТО хочет, в первую очередь, чтобы корабли и самолеты Турции и Греции не столкнулись друг с другом, потому что это действительно может привести к военным действиям между членами одного военного блока.
Турция сейчас проводит сейсморазведку в месте предполагаемых месторождений на Средиземном море, и так как ее действия пытается оспорить и пресечь Греция, посылая к этим местам военные корабли, естественно, Турция в ответ шлет туда же свои боевые суда и самолеты для того, чтобы ее разведывательные суда не подвергались военному давлению со стороны соседней страны. Ну, если греки не станут посылать туда свой флот, то, наверное, и турки отведут свои военные силы из этих зон, и военных столкновений удастся избежать.
Но это не означает, что стороны пришли к согласию по вопросу о разграничении интересов на шельфе в восточной части Средиземного моря. По крайней мере, Греция и Кипр не желают принимать во внимание, что у Северного Кипра здесь тоже есть конкретные интересы, на него тоже должна приходиться часть шельфа, и защитником этих его интересов выступает Турция. Так или иначе, Греции с этим придется считаться.
Есть договоренности, которые формализуются подписанием каких-либо соглашений, ну а есть и устные соглашения, когда прочерчиваются какие-то красные линии, которые стороны стараются не переступать, чтобы не возникала очень большая угроза военного столкновения.
По всей вероятности, между Афинами и Анкарой будет достигнуто соглашение как раз такого порядка. Устно будут заключены какие-то, пусть даже промежуточные, временные договоренности, при которых стороны будут проявлять сдержанность. Но, так или иначе, я думаю, всем очевидно – и Греции, и покровительствующей ей Франции, что Турция не согласна с тем, чтобы ее заперли именно в прибрежной 12-мильной зоне, а все остальное досталось бы Греции, которая вокруг малюсеньких островков хочет иметь 200-мильную зону, тогда как Турция имеет самую протяженную береговую линию в Средиземном море. И в этом смысле не считаться, в том числе, с географией Турция не позволит. Считаться с турецкими интересами придется и Греции, и Франции, и всем недоброжелателям Турции. Ну, а Азербайджан всемерно поддерживал и будет поддерживать Турцию.
Ну, есть еще один немаловажный момент, от которого зависит острота противостояния сторон. И он заключается в том, что все эти исследовательские работы могут привести к тому, что никаких запасов, из-за которых стоило бы конфликтовать, обнаружено не будет. Поэтому, если георазведка выявит серьезные запасы, которые потребуют осуществлять бурение, затем прокладывать газопровод, противостояние может усилиться. И для того, чтобы его предотвратить, нужно будет достигать какого-то письменного формального соглашения. Ну, а если ничего не будет обнаружено, сами споры потеряют свою остроту.
