Интервью # с известным российским адвокатом Эльманом Пашаевым:
— Как изменилась ваша жизнь после судебного приговора в отношении актера Михаила Ефремова?
— Моя жизнь никак не изменилась после этого судебного процесса. Я сделал свою работу профессионально. К большому сожалению, в России работа адвоката очень сильно хромает. Журналисты и телеведущие, кому не лень, вмешиваются в судебные разбирательства. Каждый себя в этом огороде считает агрономом. Повторюсь, свою работу я сделал профессионально и мне не стыдно. Но когда есть политический заказ, то крайне трудно работать. Я не хочу раскрывать суть своих разговоров с определенными людьми, но скажу — мою волю пытались сломить. Против меня хотели возбудить восемь уголовных дел. Некоторые чиновники стали моими врагами, когда я отказался выполнять их поручения. Они даже выставили мне условие, чтобы я покинул Россию и тогда их преследования на этом закончились бы. Они добивались, чтобы я ушел из юриспруденции. Возникает вопрос – если я плохой юрист, то почему они оказывали давление на меня?
Несмотря на все эти трудности, я продолжаю заниматься адвокатской деятельностью. Я горд своей работой, люблю свою работу. Меня четырежды лишали адвокатского статуса, но я снова и снова сдавал экзамен, и у меня с каждым разом становилось больше клиентов — соответственно, работы. Люди знают, чем заканчиваются процессы, когда я берусь за их судебные дела.
Как я сказал выше, если есть политический заказ, то невозможно идти против системы. Никто еще в одиночку не смог ее победить.
Что касается настоящего времени, то я как работал раньше, так и продолжаю работать.
— То есть вы утверждаете, что в деле Ефремова на вас оказывали давление?
— Когда я взялся за защиту Михаила Ефремова, у меня состоялась встреча с одним из высокопоставленных чиновников. Он сказал мне, что Ефремов получит восемь лет заключения за то, что оскорблял лиц из высшего руководства России. Позднее поняв, что я не поддаюсь давлению, они уже стали оказывать прессинг на семью Ефремова, чтобы тот отказался от моих услуг.
Несмотря на все это, считаю, что я выполнил свою работу в высшей степени профессионально. ДТП, в котором обвиняли Ефремова, произошло напротив здания МИД. Там буквально каждый участок напичкан камерами видеонаблюдения. Спрашивается, почему же обвинение не представило суду видеокадры, подтверждающие, что за рулем в момент ДТП находился сам Ефремов? К тому же, суду не были предоставлены отпечатки пальцев с руля автомобиля. Эти моменты сами по себе о многом говорят.
— В 2019 году вы создали партию «Союз справедливых сил России». Как обстоит ситуация по развитию партии?
— Создание партии «Союз справедливых сил России» было моей личной инициативой. Я прекрасно понимал, что в России, работая простым адвокатом, нельзя добиться многого. Когда пересекается множество интересов чиновников при рассмотрении какого-либо судебного дела, в котором ты выступаешь адвокатом, на тебя могут оказывать давление с определенной целью, даже привлечь к уголовной ответственности по надуманной причине. Я сумел обойти эти подводные камни. Как вы знаете, в деле Михаила Ефремова на меня оказывался сильный прессинг. Меня каждый день приглашали на допрос то в Следственный комитет, то в МВД. Специально не давали мне возможности работать. В настоящее время больше ни у кого ко мне нет претензий. Теперь я имею время для своей политической деятельности, и в скором времени вы все услышите обо мне много интересного как о политике.
— Согласно российским СМИ, вашим «политическим отцом» считается экс-депутат Государственной Думы от ЛДПР Роман Худяков. Так ли это?
— Я бы сказал, что наоборот – я являюсь в какой-то мере «политическим отцом» Романа Худякова. Близкие мне люди попросили помочь развивать деятельность возглавляемой им политической партии. Но, создавая партию, нельзя думать только о себе и собственном благополучии. К сожалению, у нас ничего не получилось. Я честно сказал Худякову, что не могу больше работать в подобном духе – говорить одно, но делать другое.
— Вы знали, что Роман Худяков выступал за признание независимости Карабаха…
— Нет. Со мной он всегда был против армян, и по-другому не могло быть.
— Кстати, по поводу Карабаха, что сейчас думают в России об этом?
— Карабах – это Азербайджан, и восклицательный знак!
— Как азербайджанец, проживающий долгие годы в России, что вы можете сказать о деятельности азербайджанской диаспоры?
— Я не вижу азербайджанскую диаспору России. К большому сожалению, пока ее здесь нет.
— И что, по-вашему, мешает этому?
— Сами азербайджанцы и их амбиции.
— Были ли в вашей адвокатской практике какие-нибудь интересные, курьезные моменты?
— Они происходят постоянно.
— Расскажете о них чуток?
— Профессиональная этика адвоката запрещает мне разглашать подробности судебных процессов моих подзащитных. Во время судебного процесса по делу Ефремова обо мне распространяли небылицы, но те, кого я защищал, знают о моей принципиальности.
