В ночь на вторник, 3 июля, авария на крупнейшей электростанции в Азербайджане погрузила страну в полную тьму.

Но, если граждане на воле свое недовольство высказывали в социальных сетях, обсуждали эту тему в общественном транспорте и просто между собой и, хотя бы могли купить питьевую воду, свечи, фонари в магазинах по соседству, то те, кто отбывает наказание в местах не столь отдаленных остались с этой бедой — существованием без электричества, воды и вентиляции — один на один. Пожаловаться некому, помощи попросить не у кого, обратиться не к кому.

Хотя родственникам некоторые заключенные сообщили. Так, близкие нескольких политзаключенных сообщили СМИ, что последние находятся в плачевном положении, без света, питьевой воды и воздуха. “В такой зной, мой ребенок и так плохо переносивший жару остался без воды. Я не представляю, как ему помочь?!”, — заявила мать одного из заключенных.

Таких заключенных оказалось немало. Не только политические заключенные, но и обычные нарушители закона во время аварии на электростанции почувствовали всю “прелесть” существования без воды и света.

Мать активиста движения Nida Гияса Ибрагимова Шура Амирасланова в интервью Радио “Свобода” заявила, что ее сын содержится в невыносимых условиях: “Звонил Гияс из колонии №2. Рассказал о плачевной ситуации в учреждении. С одной стороны аномальная жара, с другой стороны проблемы колонии: воды нет, газа нет, света нет, холодильники не работают, вентиляционная система вышла из строя. Это все должен делать заключенный, а куда смотрит руководство учреждения?”, — возмутилась она.

Как отметил представитель координационного совета семей заключенных, член центра защиты политзаключенных Зафар Ахмедов в интервью #, лишение человека его базовых потребностей — нужды в воде, электричестве, вентиляции и т.д. можно назвать одним словом — пытка: “Говоря общепринятыми в сфере защиты прав терминами, это называется пытка. Существуют разные виды пыток. Отсутствие воды, воздуха, в каком-то смысле лишение еды — это все пытки разной степени. Мы постоянно контактируем с рядом родственников и близких заключенных и политических заключенных. Шура Амирасланова на самом деле говорит, что в колонии создались невыносимые условия. Кстати, Гиясу Ибрагимову не разрешают передавать книги. Это тоже одна из форм пыток. Пытки — это не обязательно избиение, унижение, втыкание иголок под ногти. Ограничение доступа к книгам тоже форма пытки. Это определяю не я, а международные правозащитные организации. Любая информация поступает к нам от членов семей заключенных. Мы первая инстанция, куда обращаются родственники заключенных. После этого мы передаем информацию в соответствующие организации: правозащитникам, государственным органам, международным правозащитным организациям. Поэтому мы всегда владеем информацией”.

Однако, как отметил З.Ахмедов, обвинять в создавшейся ситуации руководство колоний было бы бессовестно: “В обычное время у них все в порядке. Естественно, азербайджанская тюрьма это не тюрьма в Голландии, мы их даже и не сравниваем. Но, в рамках азербайджанских реалий, сотрудники тюрем стараются по мере возможности, чтобы заключенные содержались в условиях, установленных в рамках закона, правил и менталитета. Они стараются помогать. Однако, когда поступают особые распоряжения, применяются особые правила, но это уже другая тема”, — отметил правозащитник.

На вопрос часто ли бывают перебои в подаче воды, газа, электричества, Зафар Ахмедов отметил, что не стоит выходить за рамки реальности: “Там происходит то же, что и в городе. Если в городе нет света, там тоже отключают свет, если нет воды, соответственно вода там тоже не идет. И так далее. Например, в тюрьме, расположенной в Кюрдяханы, в прошлом году в августе-сентябре была такая проблема. Даже, насколько известно, там заключенные выразили недовольство. Но есть и такие колонии, в которых установлены кондиционеры в бараках, есть вентиляция. Я хочу сказать, что в разных тюрьмах разные условия. У меня нет такой информации, что эти пытки применяются специально и каждую зиму в тюрьмах холодно, а каждое лето невыносимо жарко. Исключая гобустанскую тюрьму, колонии №12 и №13, в остальных тюрьмах условия не такие ужасные. А если это и так, то меня эта информация обошла стороной. И свет может погаснуть, и воду могут отключить. Все как на воле”, — подытожил Зафар Ахмедов.

Начальник отдела по связям с общественностью Пенитенциарной Службы министерства Юстиции, полковник Юстиции Мехман Садыгов прокомментировал # распространяющуюся информацию: “Даже если на водопроводной или электрической линии происходит какая-то авария, то немедленно подключаются резервные линии, которые установлены во всех наших пенитенциарных учреждениях, как в колониях, так и в следственных изоляторах. Это касается как водоснабжения, так и электричества. Кроме того, во всех учреждениях есть специальные запасные дизельные двигатели — генераторы, которые запускаются, как только прекращается подача электричества. На протяжении двух-трех дней таким образом можно обеспечить учреждение электричеством. Касательно водоснабжения, могу сказать, что во всех наших учреждениях установлены специальные многотонные резервуары с питьевой водой. Вода в этих резервуарах ежедневно обновляется. Если появляются какие-то перебои с водой в линии, тут же включаются насосы, которые подают воду во все необходимые санузлы. Я имею ввиду, как питьевую воду, так и воду, предназначенную для умывания, купания и так далее”.

По словам М.Садыгова, заключенные находятся в местах лишения свободы по приговору суда принудительно: “И если заключенные находятся в колониях, то мы обязаны обеспечить им нормальные условия содержания. Вне зависимости от совершенного преступления и срока наказания назначенного заключенному, мы обеспечиваем их условиями, которые не оскорбляли бы их человеческое достоинство и соблюдаем все базовые, фундаментальные права человека”, — отметил полковник Юстиции.

На вопрос о состоянии вентиляционной системы в местах содержания заключенных, Мехман Садыгов отметил, что большая часть учреждений построены еще в советское время, а некоторые еще в XIX веке, и для их нормального функционирования буквально каждый год выделяются большие материальные средства. “Периодически проводятся основательные ремонтно-строительные работы. Это касается не только электрических сетей, водных или канализационных труб, но и вентиляционных систем и системы отопления. Если создается какая-то проблема с вентиляцией, то руководство учреждения обеспечивает специальными большими вентиляторами или центральными вентиляторами, установленными под потолками. Таким способом проветриваются все эти общежития. Безусловно, жарко. Как на свободе, так и там. Определенные неудобства с аномальной жарой есть. Но вентиляционные системы работают, и мы стараемся свести к минимуму все возможные негативные последствия погоды”, — сообщил он.

Мехман Садыгов также отметил, что после аварии в Мингячевире, во все учреждения пенитенциарной службы были направлены комиссии для проверки условий содержания заключенных. “Большинство учреждений пенитенциарной службы страны, находятся в городе Баку. Во все, безусловно, были направлены сотрудники Службы, для проверки ситуации на месте. Все учреждения были переведены на усиленный режим работы. Как сотрудники Главного Управления, так и сотрудники всех наших учреждений в первый же день после аварии, находились в местах лишения свободы и лично контролировали включение запасных электрических линий, двигателей, генераторов. Все это было сделано оперативно. Буквально за короткий промежуток времени во всех колониях была восстановлена подача электроэнергии”, — подытожил начальник отдела по связям с общественностью Пенитенциарной Службы министерства Юстиции.

По словам юриста, правозащитника Самиры Агаевой, большинство родственников заключенных жалуются на условия их содержания: “Погодные условия и авария не электростанции повлияли на уровень содержания заключенных в местах лишения свободы. Ситуация плачевная. В некоторых тюрьмах вообще не было питьевой воды. Помимо того, жара негативно влияет на них. А руководство тюрем не включает ни вентиляционную систему, ни кондиционеры. Ничего не работает. А когда еще вдобавок нет воды, заключенные на самом деле очень мучаются”. Самира Агаева отмечает, что проблемы с водоснабжением были и до аварии в Мингячевире. “Заключенные говорят, что водообеспечение и так было слабым. Они жаловались и до аварии. И несмотря на то, что проблемы должны были быть решены, ситуация до сих пор не изменилась”, — подытожила правозащитник интервью #.

 

image
(Пока оценок нет)