На днях спикер парламента ИРИ Мохаммад Багир Галибаф – один из самых влиятельных политиков Ирана, представитель консервативного крыла, заявил, что Тегеран начал переговоры о вступлении в Евразийский экономический союз (ЕАЭС — прокремлевский проект, ранее называвшийся ЕврАзЭС), и предварительная работа в этом направлении начнется уже через две недели.
До сих пор между ИРИ и ЕАЭС имелся подписанный договор о зоне свободной торговли. Но теперь, как видно, Иран рассчитывает пойти еще дальше в направлении сближения с Россией, Арменией, Беларусью, Казахстаном и Кыргызстаном, передает Sputnik. И если ЕАЭС всегда рассматривался как проект интеграции стран бывшего СССР, то с участием Ирана этот Союз выходит за привычные постсоветские рамки.
Интересно, для чего это Тегерану? Какие могут быть ожидания Ирана от членства в ЕАЭС? Попытка вырваться из многолетней изоляции? Но ЕАЭС отнюдь не назовешь столь уж успешным международным объединением. Он даже скорее малоэффективен. Во всяком случае, до сих пор являлся таким. Разве можно сказать, что этот экономический союз коренным образом изменил уровень связей и скорость передвижения товаров между его странами-участницами? Нет. И в Иране этого не могут не видеть.
Со стороны представляется, что это вообще больше показушная организация, нежели наполненная конкретным смыслом и задачами. Почему? Потому что перед глазами есть похожий пример.
В рамках СНГ за десятилетия его существования тоже приняты сотни межгосударственных документов, соглашений, призванных ускорить интеграцию экономик, совместное их возрождение и усиление. И что? Видим ли мы сегодня хоть какой-то результат всего этого? Нет. Потому что постоянным и надежным заслоном на пути возможного прогресса стоят бюрократические проволочки и мздоимство таможенных и пограничных служб большинства постсоветских стран. Коррупция в той же самой мере противостоит и решениям, принимаемым на саммитах ЕАЭС.
Отличия ЕАЭС от СНГ заключаются в том, что там действуют единые правила таможенного контроля, а для стран — поставщиков гастарбайтеров есть один плюс — трудовые мигранты, являющиеся гражданами государств-участников, освобождены от необходимости получать патент на работу в странах пребывания.
Однако в целом сам этот союз успешным никак не назовешь. Многие эксперты отмечают, что он до сих пор носит больше политический смысл, нежели экономический. То есть, членство в ЕАЭС означает полувассальную зависимость от Москвы.
Иран на такую роль вряд ли согласится. Тогда к чему ему эта организация?
Свое мнение на этот счет имеет известный политолог, востоковед Зардушт Ализаде:
— В ЕАЭС нет экономических гигантов, которые могли бы исполнить роль локомотива, тянущего за собой экономически более слабые страны. Таких, какими являются Германия и Франция в ЕС. В теории такой страной могла бы стать Россия, но ей не повезло с руководством, которое более озабочено набиванием карманов, чем развитием страны.
Тем не менее, ЕАЭС — рынок, и не маленький. Достаточно посмотреть на географическую карту. Более того, так вечно продолжаться не будет, народы воспрянут и сменят негодных правителей. Потенциал развития стран ЕАЭС огромный, и он может быть запущен.
Теперь, о реальных достижениях этой международной экономической организации. Они есть, их никто не может оспорить. Смягчение, снятие и унификация таможенных тарифов и правил, расширенный доступ к рынкам товаров и сырья, обмен научными разработками, сотрудничество в области образования и науки и пр. позволяют надеяться, что Иран сможет не только получить конкретную выгоду, но и стать источником выгоды для других стран-участников ЕАЭС.
Еще надо иметь в виду предсказываемый распад мировой долларовой системы и формирование региональных валютных союзов. Где ждут Иран? В Европе? В Америке? В исламском мире?
Так что заявление агае Галибафа очень даже практично и перспективно. Иран смотрит в единственно возможном направлении. Я не исключаю, что и Турция начнет с большим интересом рассматривать возможность развития отношений с ЕАЭС. Если она выберет вектор Евразии, то она сможет стать тем локомотивом, в котором нуждается эта организация.
