Об итогах года по сирийскому конфликту, а также в целом о процессах, развивающихся на Ближнем Востоке, и перспективах, ожидаемых в 2019 году, рассказал в интервью # российский эксперт по Ближнему Востоку Игорь Панкратенко.
— Итак, 2018 год завершается важными события в политической жизни Ближнего Востока. Как бы Вы подвели итоги? Чтобы особенно хотелось бы отметить?
— Год для региона, действительно, был насыщен значимыми событиями, имеющими далеко идущие последствия. И завершается интересно. Естественно, что у всех свое мнение, что считать наиболее важным, поэтому кратко, списком обозначу то, что вызывает пристальное внимание лично у меня. И что, по всей видимости, будет определять повестку года предстоящего.
Во-первых, кризис в Совете сотрудничества арабских государств Персидского залива, CCG (Совет Сотрудничества арабских Государств) и продолжающееся противостояние Саудовской Аравии и Катара. В этом сюжете — стремлении Эр-Рияда сохранить свое лидерство и намерениях Катара сделать так, чтобы этого не случилось — возможны весьма драматические коллизии, которые затронут не только местных игроков, но и США, Россию, Турцию и так далее.
Во-вторых, серьезные проблемы ОПЕК, ставящие вопрос либо о реформировании, либо вообще о роспуске этой организации. Во всяком случае, американцы настроены в отношении нее весьма решительно, и вопрос может принять совершенно неожиданный характер, если в Конгрессе и Сенате пройдет закон NOPEC, поддерживаемый Трампом.
В-третьих, расширение китайского присутствия на Ближнем Востоке, о котором пока мало говорят, но Пекин серьезно настроен на увеличение своей активности здесь, о чем в прошлом и нынешнем году делал весьма многозначительные заявления.
Ну и традиционные темы — Йемен, Сирия, Ливия, ИГИЛ и так далее. По сути, куда на карте региона не ткни — везде обнаружится клубок противоречий, которые могут иметь далеко идущие последствия. Поверьте, список тем действительно огромен, от последствий «дела Кашикчи» до перспектив «сделки века» израильтян с арабами, над которой сейчас активно работают влиятельные силы. И это мы еще про Иран и Турцию забывать не должны — они, как и в этом году, будут одними из признанных лидеров упоминания в новостях.
— Безусловно, одним из важных событий 2018 года стал новый этап санкций США против Ирана и обострение отношений между Трампом и Тегераном. Что стоит ожидать в 2019 году в этом направлении? Тегеран выстоит перед натиском Вашингтона?
— Еще раз повторю свою позицию по данному вопросу — дальнейшая судьба Ирана сейчас будет решаться не в Вашингтоне, а в Тегеране. Сумеют иранские элиты осознать всю серьезность ситуации, приступить к работе над ошибками, которых немало наворочено буквально во всех сферах, от внешней политики до экономики и так далее — Иран выстоит, я верю в эту страну и ее замечательных людей.
Если же нет, если не сумеют преодолеть инерцию и стереотипы в подходах — то ситуация будет гораздо сложнее. Меняться в соответствии с современными вызовами Тегерану все одно придется — но уже в гораздо более сложных условиях.
— Неожиданно для всех 2018 год заканчивается уходом США из Сирии. Как это стоит оценивать? Улучшениями отношений между Турцией и США? Или же война будет продолжена?
— Оценивать это можно как весьма эффективный ход Трампа, в стандартном для него стиле. Который почему-то постоянно вызывает недоумение, хотя пора бы и привыкнуть — перед началом диалога по решению какой-то проблемы, он всегда создает кризис. И только потом начинаются «подвижки» в позициях.
Да, улучшение отношений между Вашингтоном и Анкарой постепенно начинается. В отличие от своего предшественника и усилий антитурецкого лобби в самих Штатах — Трамп, судя по всему, начал понимать огромное стратегическое значение партнерства с Турцией и необходимость союза с ней. У этого подхода много противников, он так сразу не возобладает — но постепенно пробьет себе дорогу.
Ну а для остальных, решение американского президента — отнюдь не «подарок на рождество», а скорее граната, которую Санта Трамп с оленьей упряжки точно закинул в дымоход. Нужно четко понимать, что решение о выводе американского контингента — это не самоустранение Вашингтона из сирийского конфликта, а перекладывание всех связанных с ним обременений, военно-политических, экономических, финансовых и прочего характера, на других. И в первую очередь — на Тегеран и Москву, поскольку с Анкарой, судя по последней информации, Трамп основные вопросы уже решил.
— Какие главные события Вы ожидаете в 2019 году? Можно ли ожидать урегулирования в каком-то формате сирийского конфликта?
— Знаете, я как-то стараюсь всегда избегать неких общих прогнозов, чтобы не уподобиться вот этому вот «местный юродивый, прорицает иногда». По конкретным ситуациям — да, вполне возможно, с высокой степенью сбываемости, а «вообще» — это некорректно и недобросовестно.
Что же касается сирийского конфликта, то, безусловно, будет объявлено о его урегулировании, как вы выразились — в каком-то формате. Вопросов здесь только два. Первый — что каждая из сторон будет под этим «урегулированием» понимать? Уверен, что здесь разброс мнений — а, следовательно, и предпосылки для дальнейшей ожесточенной борьбы всего правильного против всего нехорошего — здесь будет огромен. А второй — урегулирование возможно только в случае экономической и социальной реконструкции страны. Цена, которой, на минутку, стоит 380 с лишним миллиардов (!) долларов. Ну и кто готов это оплатить? Вашингтон и его союзники делать этого, пока в Сирии Асад, Москва и Тегеран, совершенно не собираются…
