На днях премьер-министр Армении Никол Пашинян утвердил новый состав Совета антикоррупционной политики. Председателем совета он назначил самого себя, а координатором этой сферы деятельности — вице-премьера Мгера Григоряна. Вообще состав разношерстный — в него вошли министр, заместитель министра, генпрокурор, депутаты, журналист и представители НПО — всего 21 человек.

Сам шаг этот можно расценивать как очередной популистский, потому что первый такой Совет из разных министров, депутатов и общественных деятелей он создал еще в июле прошлого года.

Именно тогда состоялось первое заседание Совета антикоррупционной политики под председательством Никола Пашиняна, на котором он произнес в целом верные слова.

Он заявил, что главная проблема борьбы с коррупцией в Республике Армения заключалась в том, что, по сути, об этом постоянно, неоднократно и много говорилось, но реальность от этого не менялась. Вполне самокритично. А главная причина этого, по его словам, заключалась в отсутствии политической воли, и в том, что никогда антикоррупционная борьба и антикоррупционные механизмы в Армении не соответствовали масштабам и содержанию разговоров о них. Снова верно.

Далее Пашинян стал уверять, что теперь-то правительство обладает максимальной политической волей для принципиальной борьбы с коррупцией, и осталось только преодолеть «системное сопротивление», и создать «такие механизмы борьбы с коррупцией», которые будут максимально соответствовать этой политической воле.

С тех пор минуло 8 месяцев. Могут ли сами жители Армении сказать сейчас, что после тех громких заявлений коррупция как явление в их стране оказалась побеждена хотя бы на 50%? Вряд ли. Если б такое произошло, армянские СМИ не преминули бы рассказать о столь громкой победе, в этом можно не сомневаться.

То есть, покуда ничего не изменилось.

Мало того, оппоненты Пашиняна выступают с обвинениями, что он вообще не делает ничего, кроме как выступает — в госучреждениях, в Интернете, и т.д.

Например, сразу несколько известных ереванских изданий напечатали у себя текст выступления в Facebook экс-посла Армении в Ватикане Микаела Минасяна. Тот прямо назвал Армению заложницей, игрушкой и театром одного актера.

«Он говорит без остановки: в лайвах, потом в интервью, потом на заседании правительства, далее спешит в Национальное собрание, где даже депутаты снимают вопросы, а он все равно продолжает говорить. Будь на его месте сейчас кто-либо другой, то потерял бы сон от накопившихся проблем и ответственности, не выходил бы из кабинета, превратил бы оперативный штаб в 24-часовой. А у действующего премьер-министра поток словоблудия. Он говорит к месту, не к месту, пишет обо всем на свете, зачастую так торопясь, что редактирует сам себя, делится в соцсетях текстом фейкового профиля, его восхваляющим, потом удаляет, делится заказной рекламной статьей в международной прессе или видеоконтентом неизвестного происхождения.

Речь государственного деятеля и лидера страны он превратил в радио, включенное в фоновом режиме. Он говорит и не работает, а сейчас не работает с еще большим шумом. Сначала он отшучивался о коронавирусе, потом утверждал, что его можно лечить кизиловой водкой, потом заявлял, мол, было бы здорово заразиться, чтобы не заболеть вторично».

По мнению экс-посла, Пашинян использует объявленное в Армении чрезвычайное положение не для предотвращения распространения заражения, а для контроля над СМИ, ибо режим ЧП, кроме прессы, никто пока в стране на себе не чувствует. Целая нация и страна оказались в заложниках его комплексов и неуравновешенности.

Минасян предсказывает катастрофу власти Пашиняна, мол, «скоро выяснится, что страна нуждается не в главном редакторе, а в ответственном руководителе, ибо ресурсы государства и человеческого терпения уже на исходе».

Но кто знает, кто знает. Конечно, нельзя исключать, что Минасян, будучи дипломатическим кадром прежней власти, не очень доволен добавившейся к его статусу частичкой «экс». Но при этом критика его, как видится со стороны, совсем не лишена оснований. И все же, почти 2 года без особых потерь Пашинян у власти уже продержался, и это тоже факт. Вопрос только, что он намерен делать дальше – вновь имитировать активность, отделываясь полумерами, или подтвердить, наконец, пока еще не заслуженное реноме реформатора?

image
(Пока оценок нет)