Сегодняшние новости создают впечатление безумной мировой катастрофы. Кажется, что весь мир полыхает в горниле войн, стихийных бедствий, а люди мечутся, страдают, умирают в муках…
Быть может в этом есть некая логика, ведь новое всегда рождается в муках. Так рождается новый Мир, каким он будет, еще никто не может предположить… Однозначно лишь то, что нынешнее время войдет во все учебники истории, став, несомненно, цивилизационным, поворотным моментом, своеобразным коридором в будущее всего человечества.
Парадоксален тот факт, что происходящие процессы во всех странах практически идентичны, за вычетом некоторых специфических особенностей, присущих тому или иному этносу. И на этом фоне нарастающих бедствий народы интуитивно начинают судорожно искать Своих. Это могут быть и просто союзники, или народы тождественные этнически, но суть не в этом, суть в том, что все в одночасье поняли — из этого кризиса в одиночку не спасется НИКТО.
Исходя из вышеизложенного, в данной статье хочу представить вашему вниманию интервью с Али Зейналом, туркме(а)ном, родившимся в 1968 году в городе Керкюк (север Ирака) и ныне там проживающим. Народ Керкюка, к коему относится мой интервьюер, пережил ужасы войны, кошмарные этнические чистки. Сегодня Али бей занимает должность юриста по политическим заключенным в Кабинете Министров Ирака.
— Меня зовут Али Зейнал, отца моего звали Гусейн. Родился я в Керкюке, в махалле Бейлер. И мой отец, и покойный дед родились тоже там. Дедушка 1892 года рождения. В свое время он участвовал в военных действиях в рядах Османской армии в Эрзеруме, а его двоюродный брат погиб в битве под Чанаккале. Кроме того, я знаю, что мой народ принял большое участие в освободительной войне Турции против Антанты.
Дома мы всегда разговаривали на туркме(а)нском. Скажу больше — наш язык своим диалектом наиболее близок к азербайджанскому языку. Туркме(а)нские города в Ираке помимо Керкюка — это Мосул, Эрбиль. Общей численностью нас около трех миллионов. Но так как больше всего туркме(а)нов проживает в Керкюке, нас называют не туркме(а)нами, а народ Керкюка.
Мы тюрки и, насколько я информирован, тюрки ныне проживают еще в Омане, Сирии, Йемене и Ливии. Ребенком я спрашивал у дедушки — откуда мы пришли, почему живем здесь, мы же не арабы. И дед отвечал, что тюрки — один из многочисленных народов на земле, рассеянный по всем сторонам света. «Не переживайте, в один из дней мы будем освобождены от гнета тюркскими войсками» — часто говаривал он. А говорил он это потому, что в то время наш народ был очень притесняем. После ухода османского государства из Ирака, в 1917 году, англичане вели целенаправленную политику против тюркского электората, видя в нас наследников османов. Сегодня нас не может не радовать тот факт, что братья тюрки понемногу набирают свою мощь. Помимо Турции это такие государства как Азербайджан, Казахстан, Узбекистан, Кыргызстан. После распада Советского Союза все эти наши братья основали независимые государства и движутся в направлении построения своей независимости.
Мы же, несмотря ни на какие притеснения, не ассимилировались с арабами и курдами, мы всегда помнили, кто мы, наши дети говорят на своем родном тюркском языке. Наш народ в этой нелегкой борьбе за свою национальную идентичность принес большие жертвы:
- В 1924 году англичане устроили резню керкюкских тюрков.
- В 1946 году около места, называемого Гяур багы, этот ужас повторился.
- В 1959 году со стороны курдских коммунистов резня туркме(а)нов повторилась.
- В 1980 году режим Саддама Хусейна казнил лидеров туркме(а)нских националистов.
- В 1991 году, 28 марта, произошла резня керкюков в местечке, называемом Алтын кёрпю.
- В 1996 году, 31 августа, служба безопасности Саддама Хусейна в Эрбиле казнила 40 активистов нашей нации. Вот на этом фото 2014 года мой друг, старший брат Нихат Аккоюнлу (справа первый). Его в 1980 году посадили – в 2000 году выпустили. Он обвинялся в пропаганде Турана и в шпионаже в пользу Турции. В 2015-м он умер в возрасте 83 лет.
— Вам тоже пришлось пройти иракские застенки по тем же обвинениям, что Вы можете рассказать нам об этом?
— После окончания университета, где я учился на географическом факультете, пошел на военную службу, как все юноши нашей страны. И после прохождения службы, спустя 7 месяцев был задержан службой безопасности Ирака. Причиной задержания стало распространение мною идей Турана. Саддам Хусейн, провозглашая национальную идею страны, заявлял, что в Ираке есть всего две большие нации — арабы и курды. О нас не было и речи, и нам говорили, что мы должны подчиниться или арабам, или курдам. Мы же так не считали. В Керкюке практически все городские топонимы на тюркском языке, а Саддам эти названия понемногу стал менять на арабские. Так, наш исторический район Бейлер мехеллеси он хотел поменять на Мейсенун, мы были очень недовольны этим, и из-за этого подвергались гонениям и слежке.
Были и следующие примеры — в Северном Ираке, в 1991-м, в городах Эрбиль, Сулеймания и Док под гарантии безопасности со стороны ООН были созданы оппозиционные по отношению к правящей партии Баас (Саддама Хусейна) партии туркме(а)нов. Я тоже туда часто приходил, со многими встречался, много чего мы обсуждали, полемизировали. И однажды ночью мой дом был окружен, а я был арестован органами национальной безопасности. Утром из Керкюка меня увезли в Багдадскую тюрьму, поместив там в так называемую Красную комнату.
Это была камера смертников: 2 м на 2.50 метра, и нас там было 7 человек(!). Находились там не только тюрки, но и арабы, и курды, ненавидевшие режим Саддама. 8 месяцев я пробыл в этой «красной комнате». Ее еще называли комната казни. Это был ужас без конца, с изощренными, несовместимыми с жизнью пытками, унижениями. Многие умирали, не выдержав пыток.
После восьми месяцев ада я предстал перед судом, но ни в чем не сознался. Мне вменялись в вину встречи с оппозиционными партиями на севере Ирака, мол я передавал им сведения, а с молодежью вел пропагандистскую работу. Но я ни в чем не сознался и никого не выдал. Слава Богу все, с кем мы беседовали, остались живы, некоторые из них бежали в Турцию. А мне, видимо, было суждено пройти через эти мучения… Я отсидел в тюрьме Абу-Грейб в отделе политических заключенных 5 долгих лет. Очень много наших людей не выдержав пыток в этих тюрьмах погибали, и их близкие до сих пор не знают, где их похоронили. Я видел в тюрьме людей, которые обвинялись в шпионаже и сидели аж с 1979 года, уже тогда их тюремный срок был около 20 лет. Речь идет о 93-94 годах.
Когда мои родные пришли со мною повидаться — они меня не узнали. После пыток я весил всего 55 килограммов, это при прежнем весе 75. В 1995 году ООН заключила с Саддамом соглашение о защите прав человека, и в тюрьмах начались некоторые послабления. Меня выпустили 14 августа 1995 года. Некоторое время я оставался в Керкюке, но за мной все еще велась слежка, и я бежал в Северный Ирак, где провел 4 месяца. Там тогда все контролировали наши политические туркме(а)нские партии. Позже я решил бежать в Турцию. Когда переходил границу, у меня не было документов, только внутренний иракский паспорт. Но меня впустили, как тюрка туркме(а)на. Таким образом я оказался в Анкаре, это было в 1998 году. Анкара стала для меня совершенно новым миром, новой жизнью! Турция раскрыла мне объятия. Исцелила меня, это был мой родной, тюркский Дом. Мне дали стипендию, устроили в общежитие в Гази Университете. Там я прошел языковые курсы в университете, затем получил высшее образование в Анкаринском университете на факультете истории ислама. В Анкаре я познакомился с новыми людьми, особенно много у меня было друзей азербайджанцев. Я посещал азербайджанские культурные центры, а также общался с киргизами, с тюрками булгарами, тюрками Косово. Мне была интересна их культура, их образ жизни, все это я жадно впитывал и в то же время рассказывал о своей культуре. И им было тоже интересно, многому из нашей жизни они удивлялись. Именно тогда я понял, что национальная борьба — очень сложная штука. Тут главное дух, сила, ты должен для своего народа много чего сделать, и изменения кардинальным способом можно произвести только при помощи ОБРАЗОВАНИЯ, ПРОСВЕЩЕНИЯ!
Время от времени я приезжал на родину, в северный Ирак, это была зона вне влияния Саддама, там действовали оппозиционные керкюкские силы. Я посещал собрания, предупреждал керкюков, что необходимо быть бдительными и всячески вел свою борьбу с этим ужасным режимом, пока он не пал в 2003 году, 9 апреля.
Саддам многое делал, чтобы ассимилировать нас, но ему это не удалось. Так, при содействии Организации Объединённых Наций крепость в Эрбиле была превращена в музей. Людей переселили из домов, и на деньги ЮНЕСКО были отреставрированы старинные дома, бани. И в один прекрасный день вдруг мы стали свидетелями, как над одним из этих домов появилась вывеска: Армянский Культурный центр. ЮНЕСКО хотело внедрить в сознание людей, что здесь проживали армяне. Эта крепость всегда принадлежала тюркам, и у нас даже есть поговорка — где тюрки, там и крепость, так как наши деды прежде чем где-то обосноваться сначала строили крепость. В Эрбиле армяне появились после 1915 года, когда, переселившись из Турции, обосновались частично в Ираке, частично в Сирии. Эти земли не их земли, и в 1917 году англичане, оказав армянам помощь, стали размещать их в Ираке, всячески поддерживая.
Помню, как в детстве я спрашивал у отца, как получается, что наши соседи армяне так хорошо говорят на турецком, не на нашем, наш язык как азербайджанский, а они говорили на османском диалекте. И отец отвечал: «Сынок, они со времен Ататюрка бежали сюда, и хоть они говорят на турецком, но они не друзья нам. Армяне учат наш язык, так как считают всех тюрков заклятыми врагами, всегда будь с ними настороже. Никогда они тебе друзьями не станут».
Что касается Карабаха, лично для нас это было делом чести. Мы все знали о том, что там у вас происходило. И всю жестокость, что была по отношению к азербайджанцам в Карабахе, мы могли понять, так как сами не раз подобное переживали на своей земле и во времена англичан, и во времена короля, и во времена Саддама…
Карабах мы не забывали… В 2020-м году я возвращался из Багдада в Эрбиль, включил радио в машине и вдруг услышал оттуда, что азербайджанская армия зашла в город Физули! Остановил машину и заплакал! Въехав в Керкюк я, выбежав из машины, начал говорить людям: «Карабах взяли, в Физули вошли азербайджанские войска»! Но в Керкюке еще никто об этом ничего не знал, они не поверили, я сказал, включите телевизор, там уже об этом говорят! Мы были так счастливы и горды вами!
— Что вы можете рассказать об американском вторжении в Ирак, что можете вспомнить о тех временах?
— Свои планы по захвату Ирака Америка вынашивала еще с 1950-60 годов, но осуществить это смогла спустя время. С самого начала все шло по их плану. Ирано–иракская война дело рук американцев, затем война с Кувейтом, потом был разделен Северный Ирак, а на юге были полностью запрещены полеты иракских военных. Одним словом, американцы, благодаря своим стратегическим планам, полностью воцарились в этом регионе, и в нашей стране в целом. А закрепившись в Персидском заливе, они стали полноправными контролёрами этого нефтеносного края. Вся иракская нефть со всеми вытекающими прибылями также контролируется ими. Несмотря на то, что, якобы американские войска сегодня выведены из Ирака, весь регион Персидского Залива в их руках.
— Ваше тайное желание?
— Да, у меня есть желание видеть единым тюркский мир, с одним флагом, флагом Турана. Я очень хочу, чтобы тюрки, сегодня находящиеся под гнетом других народов — в Китае, Косово, Ираке, Сирии, Тебризе, Эрдебиле, собрались вместе и осознали, какая они сила.
Я мечтаю о том времени, когда наши народы, взяв самое лучшее от просвещения, образования, построят новый, современный мир, став хорошим примером другим народам.
Дай Аллах, будет наконец построен Зангезурский коридор, который соединит Азербайджан с Нахчываном, и тогда начнет функционировать знаменитый Шелковый Путь.
Не секрет, что дорогу, идущую из Китая через Узбекистан, и далее через Каспий, в Иране всегда называли не Шёлковый путь, а путь Тюрков, путь Турана! Конечно, сегодня, чтобы связать Запад с Востоком, откуда бы вы не вошли, вы должны пройти через Анатолию (Анадолу). Шелковый путь пролегает через тюркские земли. Я мечтаю, и дело всей моей жизни — это дело объединения тюркского мира. Чтобы у нас была единая армия, единое торговое пространство. У Европы сегодня есть единое торговое пространство, почему бы нам не повторить их опыт?
— Вы приезжали в Азербайджан?
— В 1997 году, когда я впервые познакомился с азербайджанцами в Анкаре, я много слышал о вашей стране и хотел посетить Азербайджан, но тогда у меня не было паспорта. И получить его не было никакой возможности. Только в 2017 году, в феврале, я смог приехать в Азербайджан, и тогда приехал с группой. Как только сошел в аэропорту имени Гейдара Алиева, я первым делом, ступив на эту землю, поцеловал ее! И был благодарен Всевышнему, что моя мечта сбылась. Мне было радостно видеть ваш бесподобный, огромный флаг, развевающийся у самого у моря, сердце мое ликовало!
Второй раз я приехал уже один. Визу тогда мы получали прямо в аэропорту Азербайджана. Много встречался с людьми. В 2018 году встречался с вашим депутатом Фазилем Мустафой. Он пригласил журналистов. Потом я встречался с Октаем Касымовым, Анаром Асядли, Агилем Аскеровым, Аразом Асланлы, Махиром Гарибовым. Я сказал им, что приехал от имени иракских тюрков, чтобы попросить поднять вопрос о том, как можно сделать так, чтобы представители нашего народа могли учиться в Азербайджанских университетах на инженеров, журналистов, политиков международного уровня. Фазиль Мустафа все мои предложения записал, и сказал, что все эти вопросы постарается поднять. Еще я предложил создать Дом Культуры Азербайджана и Керкюка, посредством которого мы могли бы координировать множество культурных и политических аспектов как в Керкюке, так и в Баку. Последний раз я приезжал в Азербайджан в 2020 году 20-го февраля, 29 февраля вернулся. Потом начался коронавирус. Лучше б я остался, тогда бы смог участвовать в Карабахской войне!
Сейчас, после открытия границ после коронавируса, я при всем своем желании не могу приехать в Баку, нам как гражданам Ирака Азербайджан не выдает визы. Я иракский гражданин, все правильно, но я тюрок, и очень хочу заново вернуться в Азербайджан, который считаю также своим домом.
Кстати, в сентябре 2022 года я получил приглашение на конференцию: «Открытие дверей Турана». На мое имя пришло приглашение. Я мог бы получить визу из Анкары, но стечение обстоятельств помешало этому.
Посредством этого интервью хочу обратиться к общественности Азербайджана – многие наши туркме(а)ны хотели бы приехать сюда, для нас это часть нашего мира, нас самих, но, к сожалению, невозможность получить визу нас сильно огорчает. Что бы не было, знайте, что в Ираке есть народ, который практически идентичен азербайджанскому. Наш язык, обычаи, ментальность, культура… Судьба разделила нас. Но были времена, когда мы являлись одним этнокультурным пространством. Теперь же мы велением истории разбросаны по разным сторонам мира. Несмотря на это — сердца наши едины, и мы своими поступками, действиями доказали, что керкюки — гордый народ, который ни при каких обстоятельствах не сдается, мы тюрки туркме(а)ны, мы — ваши братья.
(14 оценок, среднее: 4,36 из 5)
