Затевая провокацию в Азовском море, российское руководство решало несколько задач как внутри страны, так и на международной арене. Очевидное падение рейтинга президента Путина заставляло Кремль искать какой-то повод для стимула граждан поддержать президента. Выбор не особенно велик, так как экономика и финансы не в том состоянии, чтобы существенно поднять жизненный уровень населения. Да и цены на нефть и, как следствие, на газ тоже не внушают особого оптимизма.
Остается очередная маленькая и победоносная авантюра против относительно слабого соседа. Что и было сделано с грацией строительного башенного крана. Возможно, что раздуваемая на федеральных каналах истерия и помогла на короткое время поднять поддержку президента в условиях страшной морской угрозы от двух украинских бронекатеров с двумя орудиями небольшого калибра и портового буксира. И это при том, что из Каспийского моря Россия по Волго-Донскому каналу постоянно перебрасывает в Азовское море более крупные корабли.
После экологической катастрофы в крымском Армянске стало очевидным, что проблема воды для полуострова становится очень острой. Ее всегда в Крыму не хватало, но до российской аннексии большая часть потребностей удовлетворялась за счет поставок по Северо-Крымскому каналу из Днепра. С 2015 года Украина канал закрыла, и дефицит воды стал нарастать как снежный ком. Попытки его разрешения за счет использования подземных вод привели к засаливанию почв и ограничениям подачи для промышленных предприятий. В силу этого, в Москве все чаще говорят о необходимости проведения наземной операции, и захватить еще одну часть украинской территории вплоть до Каховки и тем самым снова поставлять воду по каналу. В определенной мере инцидент в Азовском море должен был показать, во-первых, готовность Украины к защите и отражения очередной фазы агрессии и, во-вторых, степень поддержки ее со стороны западных партнеров. Киев показал, что готов обороняться, а Запад в очередной раз не оправдал московских надежд.
В общем, военная победа должна была по планам Кремля служить хорошим фоном и системой свершившихся фактов к предполагаемой встрече с президентом США Дональдом Трампом в Аргентине. Более того, первоначальная реакция западных лидеров на азовский инцидент с призывами к деэскалации подтверждали тезис о том, что последует просто сотрясание воздуха в виде беспокойства и ситуация постепенно успокоится. К тому же предполагалось закрепить доминирование России в Азовском море и превратить его de facto во внутреннее море. При этом блокировать украинские порты Мариуполь и Бердянск и затруднить для Киева внешнюю торговлю, которая проходит через них.
Мы остановились на планах Кремля в связи с событиями в Азовском море потому что, как говорит украинская пословица, не все так сталось, як гадалось — не все произошло так, как предполагалось.
Первым черным лебедем явилось стремительное ужесточение позиции Германии. Федеральный канцлер Ангела Меркель в своем выступлении на третьем Германо-украинском экономическом форуме в Берлине заверила Украину в солидарности в ее конфликте с Россией. Кроме того, Меркель обвинила Москву в том, что она сознательно стремится закрыть доступ к Мариуполю и другим украинским портам в Азовском море через Керченский пролив. «Есть пояс стран (вдоль границ России — авт.), которые не могут развиваться так, как они хотят. Мы, немцы, не можем закрывать на это глаза». Она также указала на действия России в Грузии, Молдове, Армении и Азербайджане. Не обошла она и ухудшение судоходства в Азовском море после возведения Керченского моста. «В этом полностью вина российского президента».
Не радует и развернувшаяся в Германии дискуссия по поводу «Северного потока-2». Кандидаты на пост председателя Христианско-демократического союза, съезд партии состоится в Гамбурге в ближайшие дни, на собраниях региональных партийных организаций говорили о необходимости более жесткой позиции по отношению к газопроводу. Меркель вообще потребовала, чтобы после пуска «Северного потока-2» объем транзита через Украину сохранился. В этом, частном, на первый взгляд, вопросе отражается очень негативная для Москвы тенденция на Западе. Число ее противников растет, а так называемых друзей уменьшается. Молчание Рима весьма красноречиво.
Следующий еще более жирный черный лебедь прилетел из Вашингтона. В своей манере американский президент Трамп через твиттер сообщил об отмене встречи с Путиным в Аргентине на полях саммита G20.
Судя по всему, эта новость застала Кремль и его обитателей врасплох. Ведь еще за несколько часов до этого дипломаты утверждали детали повестки дня, протокол и место встречи. И вот когда практически все было готово, а Москва в большей мере пошла навстречу американским пожеланиям, все рухнуло в одночасье.
Дальше пошли символические, но весьма красноречивые жесты. Трамп демонстративно не поздоровался с Путиным, не перебросился с ним даже парой слов. Вопреки своей практике российский президент вошел в зал заседаний одним из первых. Почти опоздала Ангела Меркель из-за поломки своего самолета и необходимости лететь с пересадкой.
Несколько придя в себя после демарша Трампа в Москве, как говорят французы, faire bonne mine a mauvais jeu — сделали хорошую мину при плохой игре. Как заявил министр иностранных дел Сергей Лавров, насильно мил не будешь. Зато у Путина появилось дополнительное время для других встреч.
Второй пропагандистский козырь — это проблемы Трампа с расследованием его московских дел. Находящийся под следствием бывший адвокат президента Майкл Коэн солгал ФБР, когда сообщил, что во время президентской избирательной кампании в 2016 году Трамп не вел переговоров о строительстве здания Trump Tower в Москве. Теперь Коэн говорит, что Трамп такие переговоры вел.
Действительно, в таких условиях любые контакты с Путиным крайне токсичны, так как грозят большими проблемами в Конгрессе и массированным огнем со стороны прессы.
В какой-то мере с этим можно согласиться, но этот фактор не следует переоценивать. Если бы в результате встречи с Путиным удалось достичь какого-то соглашения и продвинуть, в частности, проблему договора о ракетах средней и малой дальности, каких-то уступок в украинском вопросе, например, освобождения захваченных моряков и кораблей, то игра бы стоила свеч. Противникам Трампа было бы что предъявить, и волна критики не достигала больших высот.
На самом деле, ничего подобного не предвиделось, и идти на дополнительный риск обвинений в сговоре с Путиным американский президент не захотел. Наоборот, ему нужно было показать, даже без особого желания, себя более жестким, чем ранее. В качестве утешения он написал, что очень хочет встретиться с Путиным, но позже.
В целом международная ситуация для Москвы выглядит не очень хорошей. Настолько, что зенитно-ракетные комплексы С-300 с пропагандистской помпой развернутые в Сирии не произвели ни одного выстрела, когда израильские самолеты бомбили иранские объекты в Дейр-эз-Зоре. Как отметил известный российский блогер Эль Мюрид, «Израильская авиация прошла как минимум через две надежно закрытых зоны — зону авиабазы Т-4, где тоже размещена батарея С-300, и зону в Дейр-эз-Зоре».
В Москве поняли, что связываться с Израилем для нее весьма опасно по многим причинам. Первое. ЦАХАЛ — сильная и боеспособная армия и может нанести существенный урон асадовскому и иранскому воинству. Это грозит втягиванием в конфликт России без шансов на победу.
Второе. За Израилем стоят США, и тогда нет никаких надежд на разговоры с Вашингтоном. Это противоречит главной цели Путина договориться с США о разделе мира по ялтинскому образцу.
Третье. После громких заявлений Кремль вернулся к политике невмешательства в разборки Израиля с Ираном. В Москве подумали и решили, что так будет безопасней и не придется таскать для Тегерана каштаны из огня.
В целом относительный военный успех обернулся дипломатическим поражением для Москвы. Пропустили бы без шума и пыли украинские катера в Мариуполь и Бердянск и проблем не имели.
