Интервью # с украинским экспертом в сфере международных вооруженных конфликтов и политических отношений, автором Аналитического центра IMEE-analytics Святославом Богдановым.
— Как вы оцениваете появляющиеся в СМИ сообщения о том, что в начале 2022 году Россия может начать войну против Украины?
— Оценивая шансы нападения России на Украину в ближайшее время, следует понять логику последних действий Кремля. 15 декабря этого года МИД РФ опубликовал беспрецедентное предложение для США и НАТО о так называемых «гарантиях безопасности». Если кратко, его суть состоит в том, что последние берут на себя обязательства «исключить дальнейшее расширение НАТО, в том числе присоединение Украины, а также других государств», отказаться от какой-либо военной активности «на территории Украины, а также других государств Восточной Европы, Закавказья и Центральной Азии», прежде всего от проведения военных учений на определенном расстоянии от границ РФ и стран НАТО и размещения ракет средней и малой дальности вблизи них.
Фактически, этот документ предлагает распределение сфер влияния в Восточной Европе в пользу России и выглядит, как чистый ультиматум Москвы странам Запада. К тому же, предложенный со всеми возможными нарушениями мировых дипломатических протоколов. Именно поэтому т.н. «Соглашение о мерах по обеспечению безопасности России и государств-членов Североатлантического договора» является ничем иным, нежели шантажом.
Путин прекрасно знает, что США и НАТО отвергнут его абсурдное предложение. Можно сказать, что они уже это сделали. Пресс-секретарь Белого дома Джен Псаки подчеркнула, что принятие таких требований невозможны без согласования их с европейскими партнерами. В свою очередь, заместитель генсека НАТО Мирча Джоанэ заявил, что переговоры по гарантиям безопасности невозможны, пока Россия не обеспечит деэскалацию ситуации в Украине. Но в Кремле и не надеялись на другое развитие событий. Ведь этот российский шантаж нацелен не на принятие соглашения Западом, а как раз на то, что его полностью отвергнут. Это элемент своеобразного психологического давления Москвы на США и НАТО, используемый Путиным при формировании собственных переговорных позиций на мировой арене.
«Игра военными мускулами» на границе с Украиной, активная милитаризация и фактическое поглощение Россией «союзного государства» Беларуси, которая является «соседкой» НАТО, дезинформационная кампания о миграционном кризисе на польско-белорусской границе и, что важнее, создание дефицита газа в Европе – все это создает основу для будущих договоренностей Москвы с Западом о всеобъемлющей деэскалации и установлении статуса-кво в Восточной Европе на максимально выгодных, но уже более реалистичных условиях для Путина.
Именно поэтому подавляющее большинство украинских военных и международных экспертов-аналитиков убеждены, что РФ может начать полномасштабную вооруженную агрессию против Украины только, если все условия гарантированно будут складываться в ее пользу, а вред от таких действий будет меньше, чем полученная выгода от пропаганды и политических дивидендов репрессивной политики Кремля на постсоветском пространстве. И дело не только в том, что сейчас Москва просто не готова к открытому противостоянию в военном, организационном и материальном аспектах. Но приоритетно потому, что это мгновенно перечеркнуло бы все другие переговорные позиции Кремля, которые он долгое время формировал.
В то же время, мы можем почти полностью говорить о высоком риске новых вооруженных провокаций России и подконтрольных ей «квази-государств», «ДНР» и «ЛНР», на украинских границах, линии фронта на Донбассе и административной границе с оккупированным Крымом. Разжигание и поддержка конфликтов на континенте – это стандартный инструмент Кремля не только отвлекать внимание мирового сообщества и собственного населения от реальных проблем внутренней неоавторитарной и внешней агрессивной политики России, но и предлагать посредничество в нейтрализации им же создаваемых угроз. Впрочем, все эти выводы базируются на логике, а она не всегда присуща президенту РФ Путину.
— Президент Украины Владимир Зеленский попросил президента Азербайджана Ильхама Алиева помочь в вопросе освобождения граждан Украины, прежде всего крымских татар, содержащихся в РФ. Как вы оцениваете этот шаг?
– Ретроспектива развития двусторонних отношений между Украиной и Азербайджаном в последние годы демонстрирует устойчивый вектор обоих государств к сближению как в политическом, так и экономическом сегменте. Самым ярким последним примером стала устойчивая поддержка Киевом территориальной целостности Азербайджана в период прошлогодней 44-дневной войны, предоставление ему военной и гуманитарной помощи. В ответ официальный Баку всегда поддерживал Украину в ее противостоянии агрессии России с начала войны в 2014 году, в т.ч. путем солидарного голосования на международных платформах.
Поэтому просьба Зеленского к Алиеву выглядит органичной и уместной. Ведь, как заявил сам украинский президент: «вопрос освобождения граждан Украины, прежде всего крымских татар, незаконно удерживаемых в России, является одним из моих ключевых приоритетов». Поэтому можно предположить, что использование любых доступных инструментов для достижения этой цели оправдано.
Кроме того, такой месседж президента Зеленского вписывается в концепцию развития им трехсторонних дипломатических отношений в формате Украина – Турция – Азербайджан. Впервые Владимир Зеленский озвучил аналогичную просьбу лидеру Турции Реджепу Эрдогану еще в сентябре этого года во время их личной встречи в США. А несколько дней назад Зеленский предложил в феврале будущего года провести в Киеве саммит с участием лидеров Азербайджана и Турции по случаю 30-летия установления Украиной дипломатических отношений с этими государствами. Не исключено, что в рамках этого мероприятия могут быть согласованы общие шаги трех стран по освобождению удерживаемых в России украинцев.
— Как вы оцениваете намерение Анкары стать посредником между Киевом и Москвой?
— Когда власти определенной страны инициативно предлагают выступить посредником в разрешении международного вооруженного конфликта, это однозначно говорит об их персональной заинтересованности в политических дивидендах, которые это посредничество им принесет на международной арене.
Не нужно далеко ходить за примером. Беларусь, «откликнувшись» на просьбу «нормандской четверки» создать у себя площадку для переговоров о мире на Донбассе, автоматически получила статус регионального миротворца и своеобразного «донора безопасности». И хотя Минск зашел в тупик из-за нежелания России выполнять его условия, определенный престиж Лукашенко этот формат успел принести.
Так что, то, что турецкие власти на наивысшем уровне инициируют посредничество между Киевом и Москвой, также демонстрирует для меня персональную заинтересованность Эрдогана.
Ни для кого не секрет, что Турция переживает сейчас не лучшие времена. Безумная девальвация лиры, резкий скачок инфляции и уличные протесты способствуют стремительному падению рейтингов Эрдогана. Вдобавок к этому у него остается все меньше времени реабилитироваться перед электоратом и обойти оппозицию на предстоящих президентских и парламентских выборах в 2023-м. Поэтому турецкому лидеру отчаянно необходима внешняя «соломинка» помощи, которая смогла бы укрепить его рейтинги и внутри страны и позиции на мировой арене. Исторически роль международного миротворца могла бы стать такой «соломинкой». Особенно если бы сразу начала приносить может и небольшие, но ощутимые результаты в вопросе деэскалации российско-украинского противостояния.
Однако, к сожалению, в ситуации с Москвой ключевая проблема заключается не в том, кто выступает посредником и насколько хорошо ему это удается. Россия привыкла пренебрегать существующими международными нормами, нагло нарушать их, а затем придумывать новые, собственные правила межгосударственных отношений, которые выгодны только ей и навязывать их всем вокруг. Грубое нарушение ею Будапештского меморандума – яркое тому доказательство. Поэтому вряд ли смена Минска на Анкару будет иметь реальный эффект для прекращения агрессии России против Украины.
— Как вы оцениваете ситуацию после 44-дневной войны между Азербайджаном и Арменией?
— Победа Азербайджана в 44-дневной войне осенью 2020-го года способствовала укреплению политического веса страны на международной арене и предоставила возможность развития возвращенных территорий. Однако дальнейшие эпизодические факты эскалации, имевшие место в течение 2021 года, свидетельствуют о том, что конфликт не разрешен окончательно. Для того чтобы достичь реального мира и закрепить результат, который в целом удовлетворял бы обе стороны, нужно найти корень проблемы и углубляться в его решение.
Первые усилия для этого были сделаны только недавно, когда Азербайджан и Армения согласовали общие шаги по демаркации и делимитации границ. Для внешнего наблюдателя именно неопределенность границ в районе Нагорного Карабаха является главной причиной конфликта между двумя странами. Мощным положительным сигналом стало также согласие Баку разблокировать для Армении прямое железнодорожное сообщение с РФ. Но само посредничество России в конфликте может иметь и негативные последствия из-за высокого риска усиления влияния Москвы на армянскую власть и использование ее в своих геополитических целях. При этом роль посредника в конфликте, которую недавно взяло на себя ЕС, может играть сдерживающую роль в данном контексте.
