Мурад Коч — полковник в отставке, прослуживший в Вооруженных силах Турции 24 года, ныне преподаватель военной академии, стал гостем # в рамках своего визита в Азербайджан. В беседе с сотрудником редакции турецкий полковник сначала рассказал о причине своего визита в нашу страну, после чего ответил на некоторые наши вопросы повестки дня.
М. Коч, бывший командующий турецкими Вооруженными силами в провинции Адана, в настоящее время на пенсии и читает лекции в Академии Вооруженных сил по вопросам межведомственного управления бизнесом, международной безопасности и борьбы с терроризмом. В частности, он проводит исследования в области борьбы с террористическими организациями в Средиземноморье, на Кавказе и на Ближнем Востоке. Многие годы Коч преподавал в военных училищах Турции и за рубежом, в частности — в Англии и Германии.
Неотъемлемой частью своей карьеры Коч считает службу в Азербайджане 21 год назад. Он служил начальником учебно-образовательного центра Гала Внутренних войск МВД Азербайджана. Коч принимал участие в обучении военнослужащих, которые принесли Азербайджану блестящую победу во Второй Карабахской войне.
Визит полковника в Азербайджан связан с его участием в «Форуме карьеры и развития», организованном Государственным агентством занятости. На форум приехали представители ряда зарубежных стран, Турцию же представляет Мурад Коч. Итак:
— Мурад бей, на днях было принято решение о создании Азербайджано-турецкого совместного университета. Как данное решение повлияет на людей, науку и образование двух стран?
— Создание такого университета представляет важность в той же степени, как и проявленные двумя братскими странами во Второй Карабахской войне единство и воля. Поскольку, на карте 500-миллионного тюркского мира в направлении с Востока на Запад отсутствие Карабаха было пробелом. Восполнение этого пробела и создание такого университета на фоне освобождения Карабаха — чрезвычайно важный фактор.
Самым большим недостатком турецких обществ и государств, простирающихся от Центральной Азии до Косово, является недостаточная информированность их друг о друге, а также технологическая и экономическая слабость. Наша экономика все еще зависима от внешней. Турецкий мир обязан начать создавать совместные производственные линии. Для этого требуется соответствующие базовое и высшее образование. Турция и Азербайджан могут создавать совместные творческие, новаторские и технологические производства. Безусловно, важную роль здесь играют энергетические проекты. Считаю, что новый университет должен быть больше ориентирован на подготовку кадров в области энергетической политики. Своими мыслями в этом направлении поделился и наш друг — нобелевский лауреат Азиз бей Санджар. Основной вопрос заключается в том, чтобы производить лучшую в мире энергию. Думаю, что этот университет будет играть важную роль не только для Азербайджана и Турции, но и для всего тюркского мира и членов Организации тюркских государств.
— Одним из примечательных заявлений Азиза Санджара было то, что Вторая карабахская война стала второй величайшей победой тюркского мира после Турецкой войны за независимость. Как вы — военный специалист, оцениваете значение победоносной войны в Карабахе, и были ли какие-то в ее ходе недостатки, если – да, то в чем они заключались?
— Есть парадигма, связанная с международной безопасностью. Эта парадигма строится на трех основных деталях: во-первых, сильная сторона не тратит время на дипломатию, она бьет кулаком по столу и получает то, что хочет. Минская группа ОБСЕ, которая утверждает, что пытается урегулировать нагорно-карабахский конфликт дипломатическим путем, уже 30 лет морочит всем голову. Эта парадигма изменилась тогда, когда в ситуацию вмешалась сильная военная составляющая.
Был вакуум силы. Азербайджан и Турция, особенно Азербайджан, своевременно рассмотрели этот вакуум. И Азербайджан восполнил этот пробел применением силового варианта.
Отныне все вопросы будут решаться через эту парадигму. В этой парадигме 4 параметра. Один из них — полная согласованность шагов двух стран. Отмечу одну деталь: я прилетел в Баку из Аданы не рейсом Адана-Баку, а рейсом Адана-Измир-Баку. Почему? Потому что более половины пассажиров в самолете — сотрудники SOCAR Turkey, работающие в Измире. Это означает, что трубопровод протянут до Измира. Вот это первый параметр – есть согласование действий. Вторым и более важным параметром является то, что отношения между Азербайджаном и Турцией заложили основу для того, чтобы и другие страны региона с пониманием подошли к этим отношениям. Вместо Ирана, который пытался нанести нам удар в спину в ходе войны, теперь перед нашим взором предстал Иран, который делает более мягкие заявления и проявляет интерес к сотрудничеству. Без первой парадигмы, представляющей силу, Иран не изменил бы свое отношение к азербайджано-турецкой политике.
Один из важных вопросов заключается в том, что в ближайший период Турция поделится своей политикой в евразийской геополитике с Азербайджаном. Смотрите, в мире есть три энергетические базы. Одна из них — Россия, вторая — Каспийский регион, а третья — география Средиземноморья. И местом соприкосновения всех них является география Анатолии. То есть, далее вместе с энергоносителями на Запад отправятся наши культура, менеджеры и бизнесмены. Европейская миграционная политика предусматривает приглашение нас. Европа против миграции сирийцев и афганцев, а не против образованных мигрантов. Тем самым, мы, тюрки, будем двигаться вперед к развитию, что является третьим параметром нашей парадигмы.
Но я хочу особо выделить две детали в этой парадигме: во-первых, американо-французские отношения, а во-вторых, отношения Ирана с Россией и Арменией. Если наша сила станет уменьшаться, первые перейдут к конфронтации в дипломатической плоскости, а вторые — в военной. Что касается действий Ирана, могу сказать, что Иран обязательно продемонстрирует асимметричную силу против Азербайджана и Турции. Я бы не хотел этого, но, глядя на историю, видно, что Иран настроен против Турции. Они использовали против нас лагеря террористической организации РПК, и мы понесли большие людские потери на линии Ван-Хаккари. В ближайшем будущем я предполагаю, что Иран будет манипулировать Арменией и использовать армян для террористических актов. Такая вероятность очень высока. Во-вторых, создана линия отношений между США и Францией. Армения стоит на одном конце этой линии отношений, а Греция — на другом. В Греции Соединенные Штаты создали себе щит. Представьте себе щит из 656 бронированных машин, 35 миллиардов долларов военных инвестиций и мобильных разведывательных подразделений.
— А это против Турции?
— Говорят, что против России. Но этот щит находится недалеко от Турции. Из Эдирне мы видим американских военнослужащих. Они хотят создать такой же щит на другой стороне Анатолии — в Армении. Если будет пробел, Соединенные Штаты под каким-либо предлогом создадут такой же щит, как в Греции, в Армении. Конечно, Россия все это предусматривает. Поэтому Москва прилагает все усилия, чтобы не оставлять премьер-министра Армении Никола Пашиняна без присмотра. Смотрите, проигравший войну глава государства все еще сидит в своем кресле. Это актор, которого Россия может использовать против США и Франции.
Но если Соединенные Штаты, Франция и Россия сойдутся в единой позиции, дипломатическая ситуация для нас, скорее всего, изменится. Для этого мы должны постоянно демонстрировать силу, а в дипломатии предпринимать упреждающие шаги. В последнее время у нас есть пробелы в этой области. Например, давайте рассмотрим действия России в Карабахе: количество военнослужащих увеличилось с двух тысяч до трех тысяч, закладывается парк рядом с Ходжалы и Ханкенди, где ставят статуи своим полководцам, строятся больницы и новые военные казармы аж на 25 тысяч человек. Возникает вопрос: с чего бы это?
— В Агдаме есть совместный российско-турецкий мониторинговый центр, но активной деятельности этого органа мы не наблюдаем. Вы наблюдаете?
— Нет. Но есть некоторая деятельность, которую на самом деле видеть и не следует. В авангарде этой деятельности находятся разведывательные службы. И мне известно, что в этом вопросе осуществляется серьезная работа. Есть вещи, которые нельзя раскрывать. Но наблюдения за территорией ведутся на довольно высоком уровне. Разные виды разведки используются не только на суше, но и в воздухе. Правда, деятельность Турции в Карабахе может быть невидимой, но очевидно, что она там есть. Работают там самые высокопоставленные военнослужащие Министерства национальной обороны Турции. После войны турецкие и азербайджанские военнослужащие провели семь крупных учений. Нам известно о координации действий на этих учениях. Также ведется работа над тем, как действовать в борьбе с террористами.
— Исторически интересы России на Южном Кавказе и в Карабахе были направлены против Азербайджана. Но теперь кажется, что интересы США и Франции по Карабаху противоречат нашим интересам в большей степени, чем интересы России…
— Все процессы происходят вокруг медианного коридора. Это китайский проект, который соединит Восток и Запад, и продемонстрирует его силу. Проект «Один пояс, один путь» — это фибероптическая линия, которая тянется до Великобритании на севере, Италии на юге и дальше до Испании. С этой точки зрения медианный коридор представляет важность. Сегодня отношения между Китаем и Россией могут выглядеть ровными. Но в России без разрешения работают более 1,5 миллиона китайцев. Россия видит в Китае угрозу для себя. Посмотрите, Москва никак не отреагировала на саммит Организации тюркских государств. У России такая же проблема, как и у США — она хочет создать зону безопасности между собой и Китаем. Вы знаете, у Китая много денег, он всех поставил в долговую зависимость от себя. Россия опасается китайской угрозы. Следует отметить, что Россия — многонациональное государство, чувствительное к внутреннему радикализму и сепаратизму. Россия не хочет идти на открытую конфронтацию с Китаем на фоне напряженности с Украиной, поэтому она хочет нейтрализовать угрозу с помощью косвенного средства. Самый удачный вариант для этого — Организация тюркских государств. В этом плане Россия не хочет, чтобы ситуация изменилась. Что касается Запада, я ожидаю, что США и Франция и дальше будут занимать позицию, противоречащую интересам Азербайджана.
— Получается, что нынешние интересы России совпадают с интересами Азербайджана и Турции?
— Касательно Шелкового пути — да. В других вопросах — нет. Сегодня есть такая реальность как Зангезурский коридор. Считаю, что вопрос о Зангезурском коридоре будет решен в 2022 году. Но следует учитывать, что это экономический вопрос для России. Коридор откроется, здесь нет никаких проблем. Но Россия обязательно попросит взамен другое. У Москвы будут пожелания относительно Шуши и Ханкенди. Дело в том, что открытие Зангезурского коридора означает крах сталинской идеи. И России с этим нелегко примириться.
— Интересно, чего захочет. Неужели, взамен Зангезурского коридора Ханкенди?
— Россия об этом открыто говорить не станет. Не думаю, что они будут действовать так грубо. Но для этого они могут прибегнуть к политике принуждения. Карабах нельзя рассматривать отдельно от Сирии, Идлиба, Кипра, Крыма, Беларуси и Украины. До нас доходят некоторые информации. В России есть военная неофициальная наемная организация под названием ЧВК Вагнера. Россия посредством вагнеровцев демонстрирует грубую силу, тем самым делает предупреждения.
— Наряду с победой Азербайджана во Второй Карабахской войне мир с интересом наблюдал за возможностями военной промышленности Турции. Сегодня количество клиентов на приобретение турецких беспилотников увеличилось. В список клиентов входит и Украина, которая находится в состоянии войны с Россией. Может ли продажа Турцией оружия Украине негативно повлиять на отношения Москвы и Анкары?
— Прежде всего, позвольте мне сказать, что вероятность начала русско-украинской войны не такой уж и легкий вопрос. Между двумя странами существует фронт протяженностью 1900-2200 километров. На этом фронте нет ни одного естественного препятствия, нет укрытия – одна равнина. Неважно, что у русских на этом фронте 100 тысяч солдат. Все это знают. Украина не место для военных маневров — это невозможно географически. Для войны нужно не менее 350-400 тысяч человек. Какой глупец при этих обстоятельствах начнет войну? Думаю, никто.
— Но в своем последнем разговоре с Эрдоганом Путин выразил протест против продажи БПЛА Украине…
— Россия хочет, чтобы Турция выступила посредником в примирении с Украиной. Я не могу сказать, согласна ли на то Европа. Турция продолжит продавать свое оружие. Снабжала же Россия в течение многих лет РПК всеми видами оружия.
— Если давление Москвы усилится, сможет ли Анкара отказаться от вооружения Киева?
— Абсолютно!
— И, наконец: обесценивание турецкой лиры создало серьезные социальные трудности в стране. Возможно ли, что этот нежелательный процесс приведет к социальному взрыву?
— Сегодня правительство Турции хочет применить китайскую модель. Это означает снижение процентных ставок, рост инвестиций и производства. То, что произошло — признаки этого. Выйдет ли эта ситуация из-под контроля, произойдет ли социальный взрыв? Я так не думаю.
Турал Талехоглу
