На прошлой неделе официальные власти Сирии признали независимость сепаратистских режимов Южной Осетии и Абхазии. Данный инцидент вызвал массу вопросов среди экспертного сообщества и привел к дипломатической войне между Грузией и Сирией.
Понять логику властей Сирии сложно, ведь само сирийское государство не контролирует даже и 60% собственной территории. На все вопросы и решение режима Асада признать эти «государства», ответил # эксперт по Ближнему Востоку, иранист, Игорь Панкратенко.
— Сирия признала независимость Южной Абхазии и Осетии. Как такое решение властей Сирии, которые не контролируют значительную часть даже собственной территории, можно понять?
— Как окончательное завершение процесса превращения Башара Асада из главы суверенного государства в назначенного Москвой «туземного губернатора заморских территорий». Возможно, это жесткая формулировка, но — именно то, что есть.
Здесь принципиально не важен сам этот шаг сирийской стороны — ну, в конце концов, никакого практического значения он не имеет, разве что Дамаск в данном вопросе присоединился к мощной коалиции «признавших» в составе России, Венесуэлы, Науру и Никарагуа. Кстати, ранее в нее входили Вануату и Тувалу, однако позже они самоисключились. Очевидно, из-за разногласий с Москвой о «цене вопроса», то есть — формы оплаты за их громкие голоса в ООН и во всем мире. Злые языки утверждают, что вануатяне и тувалинцы хотели получить не менее полка С-300 и эскадрилью Су-30, оплатив их красивыми морскими ракушками. Но что-то пошло не так, и сделка не состоялась, впрочем, это уже другая история.
Принципиально важными здесь, на мой взгляд являются вот какие моменты. Заявление Дамаска последовало вскоре после того, как американский госсекретарь, Майк «дюжина ножей» Помпео объявил о том, что «США поддерживали Грузию на протяжении четверти века, и при президенте Дональде Трампе мы будем и дальше поддерживать вас, как партнеров, друзей, а однажды и союзников по НАТО». Вот спустя неделю Москва устами Асада ему столь креативно и ответила.
Но еще более принципиальным является другое обстоятельство. Решение диктовала Россия, и Дамаск его озвучил. Это означает, что если раньше Асад имел хоть какое-то пространство для политического маневра, лавируя между Тегераном и Москвой, играя на их противоречиях — то теперь у него такого пространства нет. И он теперь находится в полной зависимости от России. Что, в свою очередь, ведет к весьма интересным комбинациям как вокруг ситуации в Сирии, так и в отношениях между Тегераном и Москвой. О чем, думаю, мы узнаем уже в самое ближайшее время, во всяком случае — захватывающая дух информация из региона уже поступает.
— Есть ли вероятность того, что Башар Асад признает Карабах?
— Позволю себе немного переформулировать ваш вопрос: «Есть ли вероятность того, что Москва сочтет целесообразным, чтобы Башар Асад объявил о признании независимости Карабаха?». И вот в такой, более точной, формулировке ответ очевиден — нет. По той простой причине, что ни для кого не секрет, кто же именно стоял за столь странным дипломатическим шагом сирийского президента. И уж тем более не секрет, что окончательное решение по этому поводу принималось не в Дамаске, а в Москве.
Карабах, в отличие от Абхазии и Южной Осетии — это немного другая история о том, как Москва использует этот вопрос для манипуляций в отношении, как Еревана, так и Баку. В чем-то более, в чем-то — менее, но достаточно успешно для сохранения своего статуса некоего арбитра. Не совсем, правда, понятно, где в этой игре реальные национальные интересы России, но это уже другой вопрос, для Кремля зачастую «казаться» — важнее чем «быть».
Поэтому «признание Карабаха Сирией» в повестке российского МИДа сейчас не присутствует. Это было бы слишком грубо. И чревато для Москвы полным провалом ее «армяно-азербайджанской» интриги на Южном Кавказе.
— Не приведет ли это к тому, что Грузия начнет признавать отдельные части Сирии?
— Насколько мне известно, в Тбилиси решили поступить более радикально — в ответ на признание независимости грузинских регионов Дамаском, руководство Грузии, по словам главы МИД Михаила Джанелидзе, начало процедуры по разрыву дипломатических отношений с Дамаском. Вполне рациональный и наиболее оптимальный шаг грузинской стороны в данной ситуации, если смотреть на ситуацию без эмоций.
