Новый законопроект «О медиа» 10 декабря вынесли на обсуждение парламентских комитетов, не согласовав с общественностью. Текст документа не публикуется в открытом доступе – его нет на сайтах Агентства развития медиа и Милли Меджлиса, что незаконно и наводит на определенные выводы. Требование авторитетных представителей СМИ показать текст этого закона также не увенчались успехом.
Почему в нарушение законодательства проект закона «О медиа» держат в секрете от общества и чего от него в таком случае ждать? На эти и прочие вопросы корреспондента # отвечает директор информагентства Turan Мехман Алиев:
— Если законопроект отказываются представить общественности, значит чего-то боятся?
— Уверен, что туда планируют внести статьи, ограничивающие свободу слова и СМИ. Ведь в случае благих намерений, проект закона вынесли бы на общественные обсуждения и приняли его консенсусом государства и общества. Но, несмотря на требования гражданского общества, наши обращения, поступили по-своему. Все это говорит о намерении ограничить свободу слова и средств массовой информации. И потом, закон принимают в спешке, чтобы не допустить альтернативы. Дело в том, что немногим ранее группа юристов и журналистов заявила о намерении подготовить закон о медиа таким, как его видим. Я выступал об этом пять дней назад. Чтобы упредить события и не допустить этого, общество решили поставить перед фактом. Словом, наша работа тоже подстегнула эту спешку.
— Интересовались ли мнением журналистов, юристов, гражданского общества при работе над документом?
— Журналистов, правоведов в области медиа даже близко не подпускали. Не увенчались успехом наши попытки увидеть проект закона. Его тщательно скрывали. Такая ситуация не предвещает ничего хорошего. Более чем уверен, цели упираются в ужесточение ограничений и цензуры. Мы не раз поднимали этот вопрос: самая большая проблема заключается в том, что сначала власти должны были представить концепцию, свое новое видение развития СМИ и свободы слова в Азербайджане. После этого подготовить государственные программы решения целого ряда проблем СМИ экономического, профессионального, правового характера. У нас до сих пор нет закона о диффамации, сложности с доступом к информации и пр. По всем этим направлениям должны быть соответствующие программы. Только после этого приступают к законодательным правкам, если, конечно, в них есть необходимость. Непонятно, как принимают закон, если нет концепции, нет программ?
— Вы обращались по поводу закрытого процесса подготовки закона «О медиа»? Требовали показать текст с проектом нового закона?
— Еще весной мы встречались с исполнительным директором Агентства развития медиа Ахмедом Исмайловым, требовали показать законопроект. Нам отказали. Мол, документ отдадут в парламент, там обсудят и только потом все его увидят. Говорю, вы же заявляете, что проводите обсуждения проекта закона в редакциях. Дайте мне, я тоже проведу обсуждения в Turan. Не дали. С такой же просьбой обратился медиа эксперт Алескер Мамедли, пожелавший провести правовую экспертизу документа. Отказали и ему. Законопроект тщательно скрывают, потому, считаю его направленным против свободы слова. Вы увидите – так оно и будет.
— Есть какие-то сведения по этому документу?
— Я его не видел. По тем скудным данным, что цедило общественности агентство, предусматриваются единые удостоверения журналистов, лицензии на онлайн-вещания – не знаю, в каком виде это будет происходить. Думаю, усилятся ограничения и цензура применительно к социальным сетям и социальным инициативам отдельных людей– не буду даже называть их блогерами, но просто авторов контентов, которых сегодня очень много. Вводится онлайн-лицензирование, единый реестр СМИ – непонятно, зачем он нужен, если в налоговой службе вся информация о СМИ присутствует.
— В чем суть единого удостоверения журналиста и для чего его вводят?
— Говорят, удостоверение, скажем, дает право журналистам бесплатно посещать музеи. Я в Лувр ходил с удостоверением Turan бесплатно. Зачем лично мне это нужно? Где-то полгода назад, когда журналисты- фрилансеры снимали на митингах и пр., в органах прокуратуры им сказали, мол, подождите, примут новый закон, введут единое удостоверение, тогда мы вам покажем. На деле это будет означать следующее – лица, не имеющие единого удостоверения, потеряют право заниматься изготовлением информационной продукции. При этом Конституция АР позволяет любому гражданину производить информационный контент. Иными словами, пытаются ограничить все – другой цели нет.
— Многие журналисты пишут под псевдонимами, печатаются в изданиях, где они не обязательно оформлены. Новым законодательством такое запретят?
— Проблема в том, что мы сейчас строим беседу вокруг документа, которого не видели. Иначе могли бы предметно обсудить его статьи и положения. Длительное время государственные структуры, которые созданы для развития в стране медиа, делают все, чтобы этого развития не допустить. С новым законом то же самое. Думаю, его примут ускоренными темпами уже до конца этого года. Стоит цель сделать это быстро. По всему видно, власти стремятся ограничить активность общества. Сегодня единственное поле, где люди могут более или менее свободно выражаться – это социальные сети и другие средства массовой коммуникации. Их настигнет жесткая цензура.
У нового агентства, согласно его положению, три противоречивые функции: административная, или функция контроля, предусматривающая возможность отслеживать, подавать в прокуратуру, запрещать, закрывать и пр. Скорее всего, это будет закреплено в новом законе. Второе – функция регулирования, т.е. агентство вызывает на ковер, диктует что и как писать, как подавать материалы. И третья миссия — коммерческая, допускающая различные проблемы с расходованием финансовых средств. Все это противоречиво и не соответствует задачам развития СМИ. Хотя следует начинать с того, что в самом положении агентства и указе Президента о его создании о свободе слова и независимых СМИ не было даже упоминания. А ведь это показатель того, что власти не намерены использовать упомянутую структуру для развития свободы слова в Азербайджане.
— Последний вопрос: как вы считаете, с уходом Али Гасанова ситуация в СМИ изменилась в лучшую или худшую сторону?
— Если прежняя структура — KİVDF занималась финансированием СМИ и довела их до банкротства своей политикой, на протяжении года мы видим, что новое Агентство по развитию медиа делает то же самое, проводит ту же политику. Ничего не меняется, прочно держится прежний подход, основанный на государственном регулировании и финансировании. Все это сводится к ограничению свободы слова, внедрению самоцензуры в СМИ, что мы сегодня наблюдаем. По уровню своего мышления Али Гасанов уступал новым кураторам, которые умнее, образованнее и хитрее. Так что нам придется еще с этим иметь дело. В принципе, ситуация усложняется.
