Хотя на встрече в Париже в нормандском формате глав Украины, России, Франции и Германии российский президент Владимир Путин демонстрирует уверенность, на самом деле он получил два очень сильных удара.
Шпионский скандал и высылка двух российских дипломатов из Берлина сильно испортила отношения Германии и России. И это на фоне настойчивых призывов Путина к немецкому бизнесу инвестировать в российскую экономику. Навряд ли бизнесменам понравится состояние некоторой неопределенности в двухсторонних отношениях.
Второй проблемой является, возможно промежуточный, провал интеграционных договоренностей между Минском и Москвой.
На переговорах в Сочи атмосфера была крайне напряженной и переговоры несколько раз прерывались, чтобы стороны несколько успокоились и окончательно не разругались.
Путину перед Парижем очень нужна была дипломатическая и экономическая победа в Сочи, но не получилось. Как отмечали участники переговоров, стороны расстались очень недовольные друг другом.
Вообще дело с очередным витком интеграции пошло не так. За несколько дней до встречи белорусский президент заявил, что запретил министру финансов брать последний седьмой транш стабилизационного кредита в $200 млн. у Европейского фонда стабилизации и развития. Выступая перед депутатами парламента Лукашенко в соответствующем тоне заявил, что «Как-нибудь выкрутимся — и выкручиваемся» и подчеркнул отсутствие соответствующих просьб. «Беларусь не просит у России никаких кредитов».
В то время как Минск сосредоточился на экономических и финансовых аспектах интеграции, Москва во главу угла ставит политические. В риторике белорусского президента это выглядит равными условиями. Цены на энергоносители, в частности, он хочет иметь одинаковыми. Что в Гомеле, что в Смоленске или Ростове. Понятно, что в Москве готовы пойти на такое и, конечно, не сразу, но взамен требуют не просто деклараций, а готовности отказа от какой-то доли суверенитета и создания реально действующих наднациональных органов.
На пространстве СНГ доминируют дезинтеграционные процессы. О выпадении из организации Украины и Грузии, определенном зависании Молдовы говорить уже стало общим местом. В Москве это вызывает вполне понятную тревогу. Косвенно это выразилось в том, что в своем выступлении по телевидению премьер-министр Дмитрий Медведев заметил, что Украина не выходила из СНГ и вполне может участвовать во встречах глав государств.
На первый взгляд это просто фигура речи с учетом отношений Москвы и Киева. На самом деле это отражение определенных опасений Кремля в дистанцировании не только экономическом, но и политическом на пространстве СНГ от России. Недавно пять государств Центральной Азии провели саммит и второй раз без Москвы. Вроде на нем обсуждались исключительно вопросы экономики и развития общей инфраструктуры, но политика за всем этим достаточно ясно проглядывается.
Перед российским руководством стоит важная и сложная задача переломить такую негативную тенденцию и попробовать как-то снова соединить распадающиеся части бывшего СССР. Пусть и в несколько уменьшенном виде.
Еще один очень важный аспект — военно-стратегический. Он сильно зависит от конкретного театра военных действий и здесь не может быть единого шаблона. Российские генералы, а до них и советские, всегда рассматривали территорию Беларуси как важный плацдарм, который может служить как оборонительным, так и наступательным действиям. Причем первое несколько отступает, так как с севера и с юга Беларусь как выступ имеет оголенные фланги. Вот для наступления и военного давления на Украину, а также Польшу и страны Балтии он очень удобен. Самое короткое расстояние от Москвы до Берлина через Минск и Варшаву. Не случайно основные события лета 1941 года разыгрались именно на этом направлении и с тех пор география, в отличие от политики, нисколько не изменилась.
Отражением этого положения служат иногда возобновляющиеся разговоры о создании в Беларуси российской военно-воздушной базы, но которые в Минске вежливо замалчивают или дают невразумительные ответы.
По этим и ряду других причин Москве и лично Путину очень важен был интеграционный успех с Беларусью. Отступая перед московским нажимом бацько Лукашенко согласился на то, чтобы правительства двух стран сформировали совместные комиссии для выработки так называемых дорожных карт движения к интеграции. После встречи премьер-министров Дмитрия Медведева и Сергея Румаса из 31 одного плана несогласованными остались 16. Предполагалось, что по ним договорятся президенты двух стран и будут подписаны соответствующие документы, но не договорились и не подписали.
Свидетельством такого положения служит то, что никакой радости у Лукашенко после переговоров не было. Обычно любящий поговорить бацько уехал из резиденции российского президента не дав пресс-конференции. Он бы обязательно рассказал долго и подробно, о чем договорились, если было, о чем. Похоже, что никакого компромисса не достигли, так и говорить не о чем. Как результат, двухдневная программа визита скукожилась до однодневного без планируемых празднований и роскошных застолий.
Как рассказывают участники встречи, Лукашенко был очень расстроен, буквально в бешенстве уехал в аэропорт. Следом потянулся премьер-министр и члены белорусской делегации. Похоже, что и у Путина не было хорошего настроения. Публичный комментарий министра экономического развития России Максима Орешкина занял одну минуту. Смысл сказанного им был в том, что стороны договорились продолжить работу. «Сегодня был напряженный день. На самом деле очень плодотворно поработали по целому ряду направлений. По сельскому хозяйству, связи, по таможне, регулированию нефтяного рынка. Достигли очень серьезного прогресса, даже по вопросу нефти и газа позиции были очень серьезно сближены. С понедельника на экспертном уровне будет начата деятельная проработка полученных указаний. Для того чтобы все это сформулировать и погрузить в дорожные карты. Затем будем докладывать премьерам, президентам». Вроде можно радоваться, но как-то у сторон не получается. Как говорится, sunt verba et voces, praetereaque nihil — есть слова и звуки, и ничего более.
Переговоры президентов России и Беларуси проходили на фоне протестов в Минске.
Утром 7 декабря протестующие собрались на Октябрьской площади, потом выстроились в цепь на проспекте Независимости. На митинг принесли бело-красно-белые флаги — символ независимой Беларуси, — за которые еще совсем недавно сажали за решетку. На плакатах было написано: «Это не интеграция, это оккупация!», «Если вам кажется, что президент сдает страну, то вам не кажется». На акцию пришли не только активисты оппозиции, но и ученые, писатели, священники.
Протестующие жгли портреты Путина и рвали портреты Лукашенко, водили хороводы и скандировали: «Отправим Сашу в Рашу!», а также пели песню «Пагоня» на слова классика белорусской литературы Максима Богдановича. Она считается неофициальным гимном оппозиции.
В отличие от прошлого, милиция не разгоняла участников митинга, но в мегафоны призывала их разойтись, так как собрание несанкционированно. В ответ собравшиеся кричали «Жыве Беларусь» (Живет Беларусь). Очень распространенным был плакат с надписью: «Если ты знаешь, что в этой хате заночует москаль — сожги хату, если хлеб с этой нивы пойдет москалю — уничтожь ее». Москалями в Украине и Беларуси со Средних веков называли жителей Московского княжества. Теперь это название приобрело негативный оттенок.
Известный белорусский политолог Валерий Карбалевич считает, что акции протеста в чем-то выгодны Лукашенко. «Власти могут использовать этот аргумент — мол, мы не против интеграции, да вот националисты в Минске протестуют».
Белорусский президент находится в довольно сложном положении. Пойти на российские условия он не может, но о чем-то нужно договориться. Либо кардинально изменить политический курс как внутри страны, так и во внешней политике. Сделать и то, и другое он не очень хочет, поэтому пока будет демонстрировать нелояльность Кремлю.
