Свергнуты два авторитарных правителя в Алжире, а теперь и в Судане. Неожиданность состоит в том, что казавшийся достаточно прочным суданский режим президента Омара аль-Башира рухнул не только из-за продолжавшихся с декабря прошлого года народных протестов, но также от потери опоры в армии. Военные не только свергли правившего почти два десятилетия президента, но и взяли, по крайней мере, на два года, власть в стране.
В очередной раз подтвердилась известная аксиома — народные волнения начинаются на экономической и финансовой основе и если власть пытается подавить их силой, то происходит переворот, если хотите революция. Общим является тот факт, что авторитарные правители не могут определить точку невозврата и как следствие теряют власть.
В Судане все произошло по африканским канонам. Народ уже не мог выносить коррумпированную власть, в индексе коррупции Transparency International страна находится на 172 позиции из 180. Плюс инфляция, достигшая 70% в год, хотя до Венесуэлы еще далеко, и дефицит основных продуктов питания. Непосредственной причиной волнений стал рост цен на муку и хлеб более чем в два раза.
Очень быстро экономические и финансовые причины отошли на второй план. Народ стал требовать отставки президента, а тот уходить не хотел и не собирался.
При этом Судан богат полезными ископаемыми, хотя после отделения Южного Судана 75% месторождений нефти было потеряно, тем не менее, 0,5 млн. баррелей в день уходит на экспорт. Кроме того, в год добывается более 100 т золота. По экспорту этого драгоценного металла Судан занимает третье место в Африке после ЮАР и Ганы. В то же время 40% населения живет за чертой бедности. Их доход менее $1,25 в день.
Конечно, такое положение не могло продолжаться достаточно долго. Правление Омара аль-Башира по всем показателям и признакам себя исчерпало. Только он этого не понимал и продолжал прежний курс. Когда же в феврале было объявлено о переменах, то было уже поздно.
Военным, которые пришли к власти, необходимо срочно решить две задачи. Во-первых, найти необходимые финансовые ресурсы, чтобы начать преодоление экономического кризиса. Во-вторых, не допустить гражданской войны. С учетом продолжающегося конфликта в Дарфуре на юге страны между арабским и чернокожим населением проблема является очень острой.
Деньги, так или иначе, но найти как-то можно. Например, МВФ, Саудовская Аравия или Катар с Ираном могут в этом отношении помочь. Другой вопрос, что финансовая поддержка будет тесно увязана с политическими изменениями. Эр-Риад может потребовать участия Хартума в антииранской коалиции. Со своей стороны Тегеран и Доха хотели бы гарантий, что Судан не окажется в блоке с саудовцами.
США и ЕС финансовую помощь обязательно свяжут с сотрудничеством в борьбе с терроризмом. Видимо, с этим связано заявление министра обороны возглавляющего Военный совет Судана Авада бен Ауфа, что теперь будет проводиться сбалансированная внешняя политика. Пока трудно сказать насколько сильным будет поворот Судана, но насторожиться у Москвы есть все основания.
По неофициальным данным, с начала 2000-х в Судан из России были поставлены бронетранспортеры БТР-80 и БТР-80А, свыше 150 танков Т-72Б2, не менее 24 боевых вертолетов Ми-24 и 18 транспортных вертолетов Ми-8МТ, а также несколько десятков истребителей МиГ-29СЭ. В 2011 году Украина поставила истребители МиГ-29, а в 2013 году Беларусь — 12 фронтовых бомбардировщиков Су-24М и порядка 25 штурмовиков Су-25. Были закупки и китайской авиатехники. В 2017 году ВВС Судана получили шесть учебно-боевых самолетов FTC-2000.
Несмотря на заявления о готовности приобрести новейшие российские истребители Су-30СМЭ или Су-35Э, в последнее время обсуждались в основном вопросы обслуживания и модернизации советской и российской техники, которая находится на вооружении суданской армии. Желание перевооружить свою армию упирается в жесткие финансовые рамки, не позволявшие производить закупки новой техники.
Второй частью заинтересованности России в Судане является добыча золота.
В апреле 2013 года совместное российско-суданское предприятие Kush for Exploration and Production получило лицензию на золотодобычу в штате Красное море и Нил. Спустя два года запустило фабрику мощностью 150 тысяч т руды в год. В середине 2015 года министр минеральных ресурсов Судана Ахмад Мохаммад аль-Карури сообщил, что российская компания Siberian for Mining разведала запасы золота в объеме порядка 46 тысяч т. Рыночная цена этого золота оценивалась в $298 млрд. Руководитель Siberian for Mining Владимир Жуков тогда же заявил о планах строительства крупного завода на севере Судана по переработке добытого золота с объемом инвестиций €240 млн, хотя проект реализован не был и в конце 2017 года у компании была отозвана лицензия на добычу.
В марте 2017 года компания «Акрополь Групп» бывшего сенатора от Ингушетии Ахмета Паланкоева подписала с суданским правительством концессионное соглашение на золотодобычу. Различные источники также утверждали об интересе к добыче золота в Судане структур, близких к бизнесмену Евгению Пригожину, с чьим именем также связывают деятельность ЧВК «Вагнер».
В начале января 2019 года британская газета The Times со ссылкой на оппозицию Судана сообщила, что в Хартуме замечены русскоязычные наемники, выступающие на стороне властей. По данным газеты, это были представители ЧВК «Вагнер».
Турция также проявляет большой интерес к Судану. В конце 2017 года в ходе визита в Хартум президента Реджепа Эрдогана было подписано распоряжение о передаче в аренду Турции сроком на 99 лет острова Суакин, на котором некогда находился крупнейший порт в Красном море. Целью этого решения декларировалось развитие туризма, в которое турецкая сторона намеревалась вложить $650 млн. Отметим что Суакин, завоеванный в 1517 году султаном Селимом Явузом, некогда был важным османским форпостом в Африке.
Военный переворот выглядит, как попытка властей перехватить инициативу и тем самым сбить накал протестов. Руководство протестным движением взяла на себя Суданская ассоциация профсоюзов (SPA), был создан Альянс суданских революционных сил, который сформировал предварительный состав переходного правительства. Военный переворот в оппозиции восприняли резко отрицательно. Единственный шаг, который был ею поддержан — освобождение политических заключенных.
Глава Альянса суданских революционных сил Амр аль-Хусейни, который сейчас базируется в Лондоне, заявил в интервью газете «Коммерсант», что «Сейчас ситуация в стране не очень хорошая, к власти пришли злодеи». По его словам, свержение президента — заслуга альянса, в который вошли представители профсоюзов и общественных организаций, есть у них и контакты в военной среде. Альянс ставит целью заручиться поддержкой и за рубежом. «У нас есть пятилетний план восстановления экономики. Мы не потратим на него больше $500 млрд, и нам есть что предложить — у нас есть золото, уран, магний, вода, человеческие ресурсы». По словам известной в Судане журналистки Юсры Эльбагир, «замена одной диктатуры на другую» не удовлетворит протестующих.
Активность России в Судане, который Москва рассматривает как плацдарм для дальнейшего проникновения в экваториальную Африку, встречает противодействие Франции, так как затрагивает ее сферу влияния, в частности, Чад и Центральноафриканскую республику (ЦАР). Противоречия с Парижем охватывают все большее количество регионов от Африки до Украины. Показательна на грани истерики реакция Москвы на встречу президента Макрона с двумя кандидатами на пост президента накануне второго тура выборов в Украине.
Внешний фактор будет приобретать все большее значения по мере попыток военных стабилизировать обстановку. Пока им это не очень удается.
