Возможная война на юго-востоке Украины – главная повестка дня в нашем регионе. Запад открыто поддерживает Украину, но не факт, что окажет силовую поддержку в случае реальной войны, скорее — введет санкции против России.
С другой стороны, сама Украина тоже настроена достаточно воинственно, ест высокая боеготовность, но будет ли она воевать, пока не получит гарантии открытой поддержки со стороны НАТО… О том, что происходит на востоке Украины, стоит ли ожидать войны, рассказал в интервью # украинский аналитик Алексей Блюминов.
— Как вы оцениваете сложившуюся сейчас ситуацию вокруг Донбасского конфликта? Насколько вероятно, что война начнется?
— В настоящий момент это больше война нервов, нежели война танков. Обе стороны исполняют нехитрый пропагандистский танец, когда грозные и жесткие заявления сменяются примирительными. Украинская позиция варьируется от «если что, будем воевать», до заявлений Зеленского и начальника Генштаба Хомчака о том, что освобождение Донбасса должно быть исключительно мирным, дипломатическим путем.
Такая же тактика и у Кремля. Ставки сейчас подняты необычайно высоко, однако анализ технической стороны заставляет думать о том, что это все по большей части похоже на блеф. С одной стороны, действительно РФ осуществляет последние недели беспрецедентные за последние годы перемещения войск ближе к украинской границе. Тут и артиллерия, танковые и воздушно-штурмовые подразделения. Официально — это плановые учения. Впрочем, Киев и Запад в этом сомневаются.
Вместе с тем, обращает на себя внимание тот факт, что несмотря на бряцание оружием напоказ, со стороны РФ отсутствуют типичные действия, обычно предшествующие разворачиванию масштабной военной операции или вторжению. А именно: не происходит развертывания больших полевых госпиталей, подготовки гражданских больниц в приграничной зоне. Между тем, это основной признак близящегося начала войны.
Кроме того, хотя подтянутого к украинским границам контингента и достаточно для проведения ограниченной и локальной боевой операции в конкретном заранее выбранном направлении, однако совершенно недостаточно для полномасштабного вторжения, о котором говорит Киев. Наконец, мы не видим масштабного развертывания логистических частей: нет уходящих за горизонт колонн топливных заправщиков. А то, что есть — не масштаб вторжения. Не видим мы и мобилизации, и комендантского часа в приграничных с Украиной населенных пунктах. Одним словом, пропагандистское накручивание есть, а вот признаки, которые указывают на возможную подготовку к полномасштабным боевым действиям — отсутствуют.
— Ну а для чего нужно такого рода обострение и накручивание?
— Очевидно, что текущее наращивание группировки войск происходит с целью оказания давления на Киев. Ввиду полного провала минских переговоров, куда украинская делегация просто отказалась ехать, после чего Дмитрий Козак в качестве контраргумента предложил рассекретить весь ход переговоров, сделав их публичными, с чем не согласилась уже украинская сторона. Вместе с тем, «барабанщики войны» по обе стороны российско-украинской границы тоже не сидят без дела. А если ружье долго висит на стене, по правилам театрального искусства к концу спектакля оно обязано выстрелить.
— Выстрелит ли?
— На сегодня я оцениваю вероятность начала большой войны как достаточно низкую. И не в последнюю очередь именно потому, что все говорят о войне. Практика показывает, что реальные военные операции начинаются внезапно — и на фоне разговоров о мире.
— Коллективный Запад говорит о том, что они будут поддерживать Киев. Насколько реальна такая поддержка Запада в случае войны?
— Только на словах. Ну, может, каких-то инструкторов по линии НАТО пришлют. Но это будут или американцы, или канадцы, или британцы, или турки. Совсем вряд ли это будут немцы. Главное — воевать за украинцев Запад не будет. А вот стоять за спиной, подзуживать, обещать поддержку и ругать Россию — это да.
В этом и беда Украины, что в реальном конфликте она с высочайшей долей вероятности останется с Москвой один на один. Поэтому меня, например, смешат воинственные заявления нашего секретаря СНБО Данилова. Не нужно ведь обладать его интеллектом, чтобы спрогнозировать итог такой войны, если она начнется.
Скорее, мы придем к тому же финалу, что и Грузия в 2008 году, а сепаратистские территории получат признание со стороны Москвы, как это случилось с Южной Осетией и Абхазией. Вот чего стоит бояться Киеву. Потому что после этого ни о какой мирной реинтеграции речь уже идти не будет априори. Максимум — о конфедерации по типу боснийской. А это совсем не то, что нужно Украине.
— Насколько в Киеве ожидают поддержку Турции в случае войны?
— В Киеве много чего и много от кого ожидают. Поддержание пропагандистской иллюзии о том, что «весь мир с нами», играет плохую шутку с украинскими властями. В конце концов, они сами начинают верить в эти тезисы. Между тем, у «всего мира» — свои собственные интересы. И они приоритетнее украинских.
Тот же Эрдоган сейчас ведет сложную игру в рамках НАТО с американцами. Параллельно закупает оружие в РФ и не собирается от этого отказываться. Есть еще сирийская и карабахская темы, где интересы Москвы и Анкары соприкасаются. Я не думаю, что именно сейчас, в апреле-мае нынешнего года, Эрдоган вдруг решит пойти на разрыв с Москвой, и открыто воевать против регулярной армии РФ.
Мне кажется, что турецкий лидер с ума не сошел, а вполне прагматичен и здрав. Скорее всего он будет наблюдать со стороны и,играя на противоречиях между Москвой и Западом, добиваться каких-то турецких целей. На Донбассе, в отличие от Крыма, их точно нет.
