Гезягирян Подхалимов стоял нагишом перед большим зеркалом в своей просторной квартире. Процедура эта была для него традиционной. Дело в том, что сей не в меру упитанный чревоугодник и давний член секты бога Бахуса имел коллекцию фиговых листьев разного размера. Ими он прикрывал свой срам, выбирая регулярно наиболее подходящий для данного конкретного случая листок или листище. Правда, с каждым днем процесс выбора сопровождался со все большими проблемами.
И дело не в том, что природа щедро одарила Гезягиряна, а в том, что репутация у него в одном южном городе уже сложилась такая, что всех фиговых листьев в мире не хватило бы для сокрытия срама этого господина. Который давно уже путал профессию журналиста с куда более древней. Правда, расценки на свои услуги он установил на уровне самых элитных эскортниц. Среди постоянных клиентов Гезягиряна, к примеру, был местный миллиардер, сколотивший состояние на монопольном владении рынком железяк.
Заполучить такого «папика» Подхалимову удалось не сразу. Вначале, он критиковал миллиардера, всячески пытаясь обратить его внимания на себя. После чего, в ролевой игре произошла смена костюма. И удивленная читательская аудитория южного города увидела, как Гезягирян из критика миллиардера стал его симпатиком. Более того, Подхалимов внезапно прозрел. Приглядевшись к размеру богатства монополиста, он пришел в такой восторг от увиденного, что обнаружил в нам целого школьного товарища! Вот она – волшебная сила денежных знаков! Они способны творить чудеса превращения. Особенно, если им снабжать своевременно. Миллиардер решил не скупится и Подхалимов отдался делу борьбы с его конкурентами со всей страстью, темпераментом лица, привыкшего переобуваться в воздухе.
А еще, Гезягирян не хотел возвращаться в тюрьму, в которой уже побывал однажды, нарушив правила ролевой игры. Много лет назад его также обильно финансировали. Тогда, это делал самый богатый в южном городе композитор, заработавший миллионы на поприще борца со всеми чрезвычайными ситуациями в родных пенатах. На правах главного спонсора Гезягиряна он и приказал тому остановится, когда Подхалимова занесло и он начал забывать о том, кто и за что ему платит. Молод тогда был господин, ныне стоявший голышом перед зеркалом с огромным фиговым листом, не сразу понял, чем могло быть чревато для него несогласие услышать окрик хозяина.
Ему объяснили. Да так аргументировано, что он бледнел и покрывался потом, услышав напоминание о своих тюремных буднях. Но, от своего прошлого не скроешься. Как и от глаза народа, точного, как весы. Можно было лишь закупать все новые партии фиговых листьев, надеясь на то, что они хоть как-то помогут скрыть позор того, кто в них привык кутаться. А данная операция нужна была Гезягиряну регулярно. Ведь, он жаждал все новых подачек, демонстрируя полнейшую неразборчивость в случайных и постоянных связях.
А когда не помогали фиговые листья, Подхалимов пытался облачиться еще и в тогу государственника. Он радовался любым катаклизмам в родном городе, видя в них возможность выйти на сцену с речами менторского толка. В речах этих он что-то лепетал про обеспокоенность ситуацией в стране, хотя в реальности то была всего лишь новая роль идейного борца за денежные знаки, в погоне за которыми, он однажды оказался в стане настоящих врагов своей страны и своего народа.
Более того, Гезягирян активно продвигал в свое время и вражескую версию преступления, Геноцида против южногородцев, который был врагами совершен. И этот эпизод в биографии Подхалимова был выжжен на его плече лилией. Впрочем, таких лилий, и не только на плече, было на теле Гезягиряна очень много. И скрыть их было невозможно никакими фиговыми листьями, никакими речами менторского толка, никакими новыми переодеваниями в его бесконечных ролевых играх. Впрочем, понимал все это и сам герой повествования.
Поэтому, собственно, он и спешил, торопился урвать как можно больше, примеряя на себя все новые наряды и стремясь отложить на пресловутый «черный день» как можно больше средств, заработанных в статусе представителя профессии более древней, чем журналистская. Ведь, в один ужасный для него момент, от услуг этого обладателя самой большой коллекции фиговых листьев в мире могли просто отказаться…
