Печально памятную дату – пятилетний юбилей со дня девальвации национальной валюты отметили азербайджанцы 21 февраля этого года. Этот день разделил жизнь населения страны на до и после – ведь с просадкой маната связано не только банкротство банков, проблемы с кредитами, но в целом снижение уровня жизни, падение реальных доходов, резкий рост потребительских цен… А главное, изменилось сознание населения – азербайджанцы потеряли веру в нерушимую стабильность официальной денежной единицы.
О том, что изменилось за истекшее пятилетие и насколько усвоены уроки девальвации, редакция # поговорила с банковским экспертом Акрамом Гасановым.
-Национальная валюта обрушилась ровно пять лет назад. На какие мысли это наводит сегодня?
— На самом деле, в истории независимого Азербайджана это была, конечно же, не первая девальвация. Так, в первой половине 90-х гг. с появлением национальной валюты ее сразу же постигла девальвация. В то время страна бедствовала, шла война, не было нефтяных контрактов и притока нефтедолларов, Азербайджан был лишен возможности брать зарубежные кредиты, и даже братская Турция отказала в кредите президенту А.Г. Эльчибею на несколько десятков миллионов долларов. В таких условиях неустойчивость маната была даже более чем понятна.
Однако после для страны началась новая эпоха высокой цены нефти. С 2005 по 2015 годы, а это почти 20 лет, новые поколения наших граждан выросли в условиях устойчивой валюты. Что важно, за эти годы люди отвыкли даже думать о девальвации, а то поколение азербайджанцев, которое помнило еще времена неустойчивого валютного курса, свыклось со стабильностью. Словом, девальвация для населения стала неожиданностью, и 21 февраля 2015 года фактически была перевернута страница в истории страны и мировоззрении людей. Граждане очнулись, стали иначе воспринимать действительность.
— О причинах падения маната говорилось много, однако части связанных с девальвацией проблем можно было избежать. Не так ли?
— Действительно, об этом немало говорилось, и, думаю, не стоит здесь углубляться в причины случившейся девальвации. Поскольку понятна ее природа, связанная с падением цены на основной источник валютных доходов — нефть. В стране началось стремительное таяние валютных резервов, ситуацию усугубляла недобросовестность наших банкиров. Ярким примером этого стала ситуация в Международном банке, причем, руководство страны даже находилось в неведении о том, сколько денег в МБА. Все это в итоге вынудило к просадке курса. Серьезная проблема заключалась в том, как действовали на тот момент наши государственные структуры.
Все мы помним, как за несколько дней до обрушения валютного курса председатель Центрального банка Эльман Рустамов сказал по телевидению, что девальвации не будет. Да, это обычная практика, когда представители центробанков уходят от прямых ответов – так происходит во всем мире и потому все знают, что им нельзя полностью доверять. Но уклоняются от прямых ответов, а глава азербайджанского Центробанка сделал прямое заявление. Кстати, для самого Рустамова после этого началась новая эпоха в его должности на посту главы Центробанка. Он стал более осторожным в своих высказываниях, однако население все еще не может забыть это. Люди сделали вывод, что чиновники высокого ранга в стране могут прямо сказать одно, а через несколько дней случится противоположное. Появилась даже народная примета – если Рустамов говорит о стабильности валюты, быть беде. Все это вызвало большое недоверие населения к официальным структурам.
— Как обстоит ситуация с долларовыми кредитами, и почему все эти годы местные банки в массе своей выдавали инвалютные кредиты, усугубившие ситуацию в банковской сфере с падением маната?
— Негативная волна в обществе из-за долларовых кредитов не утихает. Проблема остается нерешенной, хотя в результате указа главы государства от 28 февраля прошлого года частично ситуация разрешилась по мелким долларовым банковским долгам населения. Однако в подавляющей своей массе эта проблема остается. Кстати, не с лучшей стороны проявила себя и местная судебная система. Конституционный суд несколько раз рассматривал этот вопрос, занимая сторону банков. Правоохранительные органы и органы исполнения судебных решений – приставы пустились терроризировать заемщиков, и эта ситуация продолжается. Повторюсь, что проблема заключалась не в самой девальвации, но в последствиях, ставших следствием действий Центробанка.
Благодаря Центробанку, удержавшему манат административно, в обществе сложилась крепкая вера в постоянную стабильность национальной валюты. Курс 0,78 гяпиков за доллар держался в стране почти 10 лет. Никому не приходило в голову, что манат обесценится. Кстати, ЦБА продолжил эту практику, уже три года удерживая курс на уровне 1,7 маната за доллар. При этом самая большая вина регулятора в том, что долларовые кредиты, даже ипотечные, преобладали над кредитами в национальной валюте. Ни в одной соседней стране нет такого. При низкой учетной ставке главного банка страны в 2 – 3%, наши банки предпочитали брать займы за границей в долларах по 5 – 6%, потому что Центробанк кредитовал избирательно, не выполняя свою функцию кредитора последней инстанции. При этом получая иностранные долларовые займы, финансовые структуры были вынуждены кредитовать в долларах.
Потому и возникла ситуация с массой долларовых банковских долгов у населения и бизнеса. Только после девальвации был введен запрет на долларовые кредиты, тогда же выяснилось о нарушении валютной позиции многих банков, отсутствии за все эти годы должного банковского надзора, очень многие банки обанкротились, включая крупнейший Bank Standard. Оказалось, что кредитная деятельность банков была нездоровой, выдавались кредиты аффилированным лицам за откаты и без залога под малые ставки, тогда как население и бизнес брали дорогие кредиты.
Все эти годы до девальвации именно высокие ставки покрывали потери банков, но когда в результате просадки маната не смогли платить по долгам обычные заемщики, банки запросто обанкротились. Мы оказались перед фактом отсутствия нормального банковского надзора – и это еще одна проблема, связанная с деятельностью нашего Центробанка. Год спустя, в феврале 2016 года функции Центробанка по надзору были переданы Палате надзора финансовых рынков, которая также не справилась со своими функциями, и мы теперь переживаем некое дежавю, Центробанку вернули прежние полномочия даже в расширенном объеме.
— Изменилась ли ситуация в банковской системе сегодня?
— Сегодня ситуация во многом повторяется. Так, приходится констатировать, что на текущий момент несколько банков находятся на грани банкротства, включая Atabank. Центробанк снова не принимает мер, хотя по закону должен был давно объявить этот банк банкротом, либо же помочь ему. Отсюда следует, что не сделаны выводы ни по курсу маната, ни по банковскому надзору. Кстати, многие проблемные кредиты Atabank тоже в долларах. Т.е. проблема пятилетней давности не исчерпана.
Это пятилетие мы отмечаем без оптимизма, поскольку все еще сидим на пороховой бочке, не зная, что может произойти завтра. Уже скоро заканчивается срок действия продленного до 4 марта сего года закона «О полном страховании вкладов». Закон был принят после девальвации маната, поскольку люди опасались держать свои деньги в банках. Иными словами, проблемы пятилетней давности не исчерпаны, курс валюты снова удерживается административно, но будущее неизвестно. Имеются проблемные банки, их немало и по ним не принимаются своевременные и должные решения. Проблемные кредиты остались, мы все еще не знаем, будет ли продлен закон о компенсации вкладов населения или примут иную модель… А самое опасное для финансовой системы – это неопределенность. Люди не знают, что будет завтра. Такие вот итоги прошедших пяти лет…
