Повестка предстоящей  4 апреля в Анкаре встречи  президентов  Турции, России и Ирана  — Реджепа Таййипа Эрдогана, Владимира Путина и Хасана Роухани по Сирии, вероятно, выйдет за рамки только темы урегулирования конфликта в этой арабской стране, тем более что реальных предпосылок достижения прочного мира не ощущается.

Эта встреча привлекает внимание тем, что Путин совершает первый зарубежный визит после переизбрания на пост президента России. Более того, визит происходит на фоне фактической «дипломатической войны» между Западом и Россией в связи с так называемым «делом Скрипаля». В этом смысле для Москвы  встреча в Анкаре обретает особое значение. Для России это демонстрация миру и внутренней аудитории, что РФ не изолирована – она важный  фактор международной политики и ключевой игрок на Ближнем Востоке.

На самом  же деле встреча в турецкой столице реально каких-либо ощутимых политических дивидендов Кремлю вряд  ли  принесет. Скорее всего, Москве даже придется сыграть в поддавки с партнерами, чтобы по крайней мере не получить новых международных проблем на южном фланге.

Бенефициаром встречи,  скорее всего, станет президент Турции Реджеп Таййип Эрдоган. После победоносной операции в населенной преимущественно курдами сирийской провинции Африн, Эрдоган планирует новые военные кампании и скорее всего получит не гласное добро партнеров. В частности, Турция намерена взять под контроль  еще один курдонаселенный город  Сирии – Манбидж. Помимо того, Анкара не скрывает намерений вторжения в Санджар – город  населенный курдами уже другой арабской страны – Ирака.

Указанные действия и планы Турции вызывали протесты на Западе, однако ни США, ни тем более Евросоюз, по всей видимости, не в силах остановить Турцию. При этом, у Анкары резонные аргументы – защита от террористической деятельности Курдской рабочей партии ПКК и ее сирийских аналогов.

Усиление Турции в регионе, конечно же, не отвечает интересам Москвы. Однако у России выбор невелик. Вновь обострять отношения с Турцией из-за Сирии (как это было в самом начале российского вторжения в Сирию), где у Москвы, дела и так складываются, мягко говоря, не очень хорошо, для России означало бы открытие  еще одного фронта против себя.

У Ирана также в Сирии дела складываются не по благополучному сценарию. С одной стороны, Израиль держит ситуацию под контролем, и не церемонясь наносит удары по подконтрольным Ирану группам в Сирии. Да и разгром  ИГИЛ на востоке Сирии,  создал Ирану только новые проблемы. Теперь контроль над сирийско-иракской границей постепенно устанавливают проамериканская сирийская оппозиция и непосредственно спецназ США. При таком развитии ситуации Тегеран потеряет наземный путь снабжения проиранских вооруженных групп на западе Сирии.

США  же с каждым днем все  больше  перемещают центр тяжести своих интересов в Сирии к регионам, близким к Ираку, где находятся нефтяные месторождения. Ликвидация бойцов российской частной военной компании «Вагнер» показала решимость США в отстаивании своих интересов в этой части Сирии. Возможно, поэтому  Вашингтон и не стал усугублять взаимоотношения с Турцией из-за ее действий в Африне. Вашингтону выгодно все, если в этом районе будет господствовать союзник по НАТО, чем его приберут к рукам русские или иранцы. Поэтому в Анкаре,  скорее всего,  лидеры трех стран будут говорить, о снижении напряженности в рамках сложившегося статус-кво, нежели о вопросах политического урегулирования сирийского кризиса.

Путин наверняка попытается прощупать насколько далеко партнеры готовы пойти в вопросе сотрудничества с Россией, если Запад применит новые санкции против РФ.

Однако вряд ли Анкара и Тегеран смогут серьезно компенсировать потенциальные убытки России от возможных новых санкций. Иран сам еще полностью не вышел из-под санкций и  ждет не дождется восстановления  торгово-экономических связей с Евросоюзом. Поэтому Тегеран скорее не станет провоцировать Запад на новые санкции.

Анкара же, несмотря на антизападную риторику Эрдогана на самом деле ведет осторожную политику и старается на практике не переходить красные линии. Так, несмотря на соглашение с Россией о поставках ЗРС С-400, Турция продолжает проявлять интерес к покупке у США систем противовоздушной и противоракетной обороны (ПВО/ПРО) Patriot. Эрдоган понимает, что именно членство Турции в НАТО повышает его ставки в игре с Россией.

 Таким образом, ожидать кардинально новых решений от турецкого саммита лидеров трех стран не приходится.Главы государств, очевидно,  сверят позиции по  актуальным вопросам международной и региональной политики, подтвердят свое почтение другу к  другу, бросят по камушку в огород Запада. К тому же Анкара наверняка попытается получить негласное  согласие партнеров на новую военную операцию в Сирии. Вероятно, и получит ее, поскольку Москва и Тегеран не смогут реально помешать Турции.

Москве остается быть довольной, что Анкара не присоединилась к кампании по высылке российских дипломатов. Однако полностью полагаться на Эрдогана Россия также не может с учетом резких изгибов в его политическом курсе.

Таким образом, формат Анкара-Тегеран-Москва не имеет перспектив перерасти не то, что в  интеграцию, но и даже постоянно действующий региональный механизм консультаций, поскольку не основывается на общих ценностях, а базируется на сиюминутных  коньюнктурных интересах. Однако нельзя исключать и того, что оценив масштабы последствий для РФ конфронтации с Западом, Путин попытается использовать саммит в Анкаре для посылки Западу примиренческих месседжей. 

image
(Пока оценок нет)