Специально для «Зеркало» Мурад Садыгзаде – арабист, президент Российской Ближневосточной Ассоциации.

Последние новости с Ближнего Востока привели к тому, что мировые СМИ начали обсуждать скорое начало «Третьей Мировой войны», а прочие громкие заголовки омрачили начало нового года. Но, я хочу поделиться некоторым своим видением ситуации в регионе, на которое меня подтолкнули сотни бесед с представителями разных слоев населения стран Ближнего Востока и Северной Африки и мои поездки в 2019 году. Возможно, не все читатели согласятся с выводами, к которым я пришел, но моя цель заключается не в навязывании какой-либо информации, а в открытом выражении своих  мыслей.

Вторая половина 2019 года принесла мировому сообществу новости о сотнях тысяч протестующих на улицах более чем в 12 государствах  Ближнего Востока и Северной Африки, что вынудило многих экспертов заговорить о новой политической турбулентности, а некоторые и вовсе решили назвать ее «Арабской весной 2.0». Все растущее противостояние между претендентами на региональное лидерство, с учетом вмешательства внерегиональных глобальных акторов в политические процессы региона, привели к созданию «дестабилизационного котла», в котором безвозвратно утрачивается бесценный человеческий потенциал стран.

Целые поколения молодых людей лишаются возможности в получении базового образования, что, в конечном итоге, приводит к их радикализации и дальнейшему отстаиванию своих интересов путем применения насилия. Миллионы детей в Палестине, Ираке, Сирии, Йемене и Ливии вынуждены жить в страхе и переживать с самого раннего детства ужасы войны, боль, страдание и потерю близких людей и членов семьи. Это звучит печально, особенно в век, когда мы называем себя представителями высокой цивилизации и гордимся своими высокими «гуманистическими ценностями». Но сейчас не об этом.

После революций конца 2010-2011 гг., получивших название «арабской весны», регион Ближнего Востока и Северной Африки вошел в новую конфликтную фазу, которая инициировала, на мой взгляд, цивилизационную трансформацию местного населения. Первая попытка в ХХI веке началась с имплементации современной демократии, но, что-то пошло не так. И спустя почти 10 лет, народ осознал необходимость дальнейшей борьбы за лучшую жизнь. Вы спросите: «Что же изменилось?» А я Вам скажу так, мировоззрение изменилось. Протестующие во втором десятилетии ХХI столетия не хотят применять насилие, так как они извлекли важный урок. Суть в том, что с помощью насилия не получится добиться лучшего будущего, только мирные и благие намерения способны привести к позитивным изменениям. Кроме того, еще одним важным фактором в этих манифестациях стал призыв к единству и уходу от разделения общества на основе этноконфессионального признака.

Развитие «политической культуры» арабской улицы происходит на фоне все возрастающего отрыва правящих элит от действительности в их странах. Власти стран, зачастую, игнорируют мнение улицы, надеясь на прошлый исторический опыт, нивелируют симптомы мировоззренческих изменений, а также не учитывают достижения современных технологий. А протестный потенциал все растет и растет.

На фоне этого, в настоящий момент складывается естественная ситуация, когда претенденты на региональное лидерство вынуждены ослабить конфронтацию и заняться укреплением своих позиций. Другими словами, взять время на «передышку». Предлагаю пройтись кратко по претендентам на региональное лидерство и выделить причины этой «передышки».

Начнем с Исламской Республики Иран, для которой 2019 и начало 2020 оказались не очень-то удачными с точки зрения внешней политики. Позиции Тегерана очень сильно ослабли в Ливане и Ираке, население которых протестует против устоявшейся модели консоциальной демократии и призывает к единству во благо лучшего будущего. Нелучшим образом все складывается и с европейскими странами, которые так и не смогли оказать реальную поддержку Тегерану в противовес администрации Трампа. К этому всему добавляем и внутренние социально-экономические проблемы в Иране, которые подталкивают власти в стране к перефокусировке  внутренней политики для сохранения существующего строя и снижения протестного потенциала страны. А в связи со все растущим давлением из-за ситуации вокруг СВПД, Тегерану оставляют все меньше и меньше возможностей для маневров, уже, кажется, еженедельно накладывая на него экономические санкции.

Поговорим далее о Турции, внутри которой все еще сложнее, чем в регионе. Во многом это издержки за позицию одного из региональных лидеров. Безусловно, президент Эрдоган смог показать «зубы и силу» и стать более независимым от американских и западноевропейских коллег по НАТО, но такая политика привела к сложной социально-экономической ситуации внутри Республики и, наглядно, продемонстрировала мнение местного населения в крупных мегаполисах на выборах. Соответственно, для сохранения власти Партия Справедливости и Развития должна подумать, в первую очередь, о благосостоянии граждан, а не об образе защитников мусульман всего мира, а тем более не о «гигантских» инфраструктурных проектах, которые могут перегрузить экономику и привести к всплеску социального недовольства внутри страны. Хотя Анкара и решила активно вмешаться в ливийский конфликт, но в этот раз она решила уделить большее внимание дипломатическим инструментам, чем силовым.

Идем далее к Израилю, действующий лидер которого переживает явно не лучшие времена, во-первых, из-за коррупционного скандала, а, во-вторых, из-за неудовлетворительных результатов выборов. К этому всему добавляем озабоченность международного сообщества относительно жесткой и агрессивной политики по отношению к арабскому населению и Палестинскому государству. Ну, конечно, же не стоит забывать последние «кризисные» моменты с соседним Хашимитским Королевством, которые еще приведут к «головным болям».

Завершим тремя арабскими монархиями Персидского залива, которые претендуют на роль региональных лидеров. ОАЭ, Катар и Саудовская Аравия которые не могут договориться друг с другом, хотя, фактически правящие лица этих стран имеют родственные связи между собой. Внутри правящей семьи КСА сохраняется напряжение из-за недовольства наследным принцем Мохамедом Бен Салманом и его политикой как внутри страны, так и за ее пределами. Чуть лучше обстоят дела в ОАЭ, которая, благодаря эффективной экономической политике в прошлом, смогла стать центром финансовой и коммерческой активности во всем регионе и «островком стабильности» в турбулентном регионе. Но, амбиции наследного принца Мохамеда Бен Зайеда настораживают инвесторов, а его желание вести активную экспансионистскую внешнюю политику чреваты негативными издержками для политической стабильности и дальнейшего экономического развития. Третье государство – это «маленький да удаленький» Катар, который активно отстаивает свои интересы в регионе, при этом стараясь не привлекать особого внимания (безуспешно). Но внешняя политика Дохи не может продвигаться без опоры на региональные альянсы, среди которых сейчас наиболее близки Анкара и Тегеран.

Я не претендовал на фундаментальный анализ «передышки» претендентов на региональное лидерство, а лишь отметил основные очевидные характеристики моего предположения.

Здесь же добавлю про «американский фактор», который также важно учесть. Во-первых, начинается подготовка к выборам, и Д.Трампу война не нужна, соответственно на ближайший период, вроде бы, эксцессов быть не должно. Во-вторых, анализируя отношение администрации Трампа за второе полугодие 2019 года и начало 2020 года к своим союзникам (Турция, курды, Египет, Ирак) и его ближневосточную политику, у региональных игроков складываются далеко не позитивные впечатления, и надежда на поддержку у союзников «тает» с каждым днем.

Таким образом, создается благоприятное время для «арабского политического ренессанса», который подразумевает под собой развитие «эффективной» национальной политической культуры, способной дать ответ современным глобальным и региональным вызовам. Возможно, 2020 год станет поворотным моментом в истории Ближнего Востока, когда горящий Феникс возродится из пепла, и яркое огненное пламя прошлого позволит избежать ошибок будущего и привести к процветанию народов и стран Ближнего Востока и Северной Африки.

image
(Пока оценок нет)