Отрывки
(Окончание. Начало см. «Зеркало» от 8, 15 и 22 сентября 2012 г.)
9 сентября
Враг имеет карту города и, несомненно, аккуратно информируется о моем передвижении. Они знают, что каждый день я пью чай на борту «Кругер»а в 4.30 после полудня. И имеют здесь своего человека, для того чтобы направить огонь на меня. В субботу во время чаепития они начали стрелять. Но из-за невнимательности наблюдателя первый снаряд попал где-то поблизости от кафедрального собора, а следующий чуть поближе ко мне. И так продолжалось до тех пор, пока они раз за разом не подошли совсем близко, когда один из снарядов попал между мачтами в нескольких ярдах, но, к счастью, не взорвался. Потом наблюдатель стал сигнализировать более точно и два батарейных залпа нацелились прямо на «Кругер». Но их обстрелы опять не достигли цели и снаряды попали рядом, повредив два парохода, причаливших на соседней верфи. И все начали быстро отходить от залива. А «Кругер», причина всех их волнений и беспокойств, был быстрее всех. Наконец пальба прекратилась. Наверное, они испытывают трудности с боеприпасами. Капитан Ноель здесь рядом со мной. Отличный парень. Шесть месяцев он содержался в тюрьме Кучек хана, где был прикреплен к стене цепью и неоднократно был порот розгами. Вышел на свободу только после того, когда я добился мира с Кучек ханом. Несмотря на пережитое, он выглядит очень хорошо. Я взял капитана с собой с целью осмотра наших позиций в Бинагади. При возвращении в город я нашел мою штаб-квартиру в отеле «Европа» сильно обстрелянной. Нельзя было остановить машину. Это закрывало бы движение по узкой улице. Итак мы повернули обратно и оказались во главе спасающейся толпы. Это было неприятное путешествие — вокруг летали и со страшным грохотом ударялись об землю кирпичи и известь. Но я видавший виды человек, поэтому сидел спокойно и наблюдал все это с таким выражением лица, как будто мне очень нравилось. Наконец, когда я добрался до отеля, обстрел был завершен. Один из снарядов попал в спальню Витера, а другой в мой кабинет. Комната полностью была разрушена, но никто не пострадал. Два снаряда взорвались прямо на дороге, разбив вдребезги все оконные стекла и разрушив балконы. Начался пожар в соседнем доме. Но пожарная команда подоспела вовремя, работала очень слаженно, и вскоре огонь был взят под контроль. Артиллерийская стрельба — вещь очень страшная. Но когда снаряды небольшие, эффект от нее в городе мизерный. А здесь крупных найти невозможно. Слава Богу и слава Божьей матери за проявленные чудеса. Первый отряд Бичерахова сегодня прибыл из Петровска, и дела в настоящий момент идут действительно очень хорошо. Лондон и Багдад приказывают мне немедленно покинуть Баку. Но я стойко и окончательно отказался. Даже не представляю, как все это закончится. Я направил им очень сильные телеграммы, подобные документы никогда не были отправлены раньше. В них ничего особенного нет, кроме того, как указание более прямых и правильных действий и приведение в действие нужных механизмов. Багдад и Лондон демонстрировали преступную медлительность в вопросах стратегии. Даже сейчас они не в состоянии понимать, что захват Баку турками является намного значительной победой для них, чем захват Багдада нами был для нас. Вечером участвовал в ужине, устроенном консулом Бельгии (он является армянином) по поводу годовщины Марнского сражения (2). Гостями были 12 знатных армян, полковник Шардини, один французский офицер, один русский и армянский поп в очень широком и красочном одеянии. Стол представлял собою замечательное зрелище. То же самое можно сказать и о гостях. Было сказано много речей, даже очень много. Я убежал через два часа под благовидным предлогом занятости.
10 сентября
Каждый день занят. Сегодня встретился с лейтенантом Маурисием из французской армии по поводу важных вопросов, связанных с нефтяными промыслами. Потом пришел капитан Ноель с предложением некоторых мельниц обеспечить их челночным транспортом из Англии с целью увеличения продовольствия. А мы, в свою очередь, можем покупать их излишки и потом поменять на зерно в портах, где наличные расчеты не принимаются. В эти дни нам опять придется вернуться к бартеру. У Ноеля существуют также планы, связанные с Северным Кавказом. Там Пайк убит, поэтому я предложил капитану занять его место. Потом принял господина Кларка. Он — глава офиса продовольственного контроля. Здесь требуется обеспечить продовольствием население количеством около 300 тысяч человек. Потом Гендре, эсер, говорил о своих планах, Араратянц, армянин, о реформе армянской армии, полковник Шардини о телеграммах относительно нынешней ситуации в Париже, Рагозин о своих планах, потом Албизи о военных машинах русских. Вечером в 5 часов грузинский принц о делах татар и связанных с ними надеждах. Потом встреча комитета в Военном Министерстве. Багратуни. Реорганизация армии. Потом капитан Колманаутус доложил о положении в Еривани, майор Конранс об инструкциях, данных попутно Бичерахову, полковник Равлинсон о разрушении мостов.
12 сентября
Женщина была расстреляна своим любовником в соседней верфи. Ее пронзительный крик нагонял тоску. Но здесь это обычное явление. Эти злобные армяне никогда не прекращают свои нападения на магометан. Вчера ночью они совершили налет на татарский дом. И когда русские солдаты пошли для наведения порядка, сын капитана был застрелен. По этой причине сегодня корабль в трауре. Вчера не было бомбардировок. Отвратительное затишье. После долгих собеседований, наконец, в этот вечер я впервые встретился с представителем дагестанских мусульман, который очень зримо обрисовал передо мной позицию дагестанцев. Мы восстановили порядок в нашем арсенале. Снабжение боеприпасами в прекрасном состоянии. Это относится также к пулеметам и артиллерии. Нынешних запасов хватило бы на следующие 6 месяцев.
15 сентября
В воскресные дни я всегда бываю в движении. И теперь мы находимся на борту «Кругер»а, плавущего обратно в Энзели с остатками нашей бравой 39-ой бригады. Наконец-то долгожданный кризис пришел и ушел, и Бог опять был милостив к нам. Завершающая атака турок началась в 4 утра вчера. К 11 часам дня они уже захватили все высоты над городом и вскоре начали двигаться в сторону наших позиций. Наши войска — подразделения из Стаффорда, Варвика и Ворчестера, воевали великолепно. Их 800 ружей удвоившись с нашей артиллерией и артиллерией местных сил (около 40 орудий) под нашим контролем, взяли на себя всю тяжесть сражения против приблизительно 7 тысяч турок, включая бронированные автомобили, и блестяще справились с поставленной задачей. В 16 часов я узнал, что бакинские войска вместо того, чтобы оказать сопротивление врагу, как всегда, покидают позицию, подвергая опасности моих солдат. Люди Бичерахова и его артиллерия работали славно. Армяне, как всегда, были бесполезными. Я, действуя соответственно положению, послал Брея с запиской к диктаторам, информировал их о том, что участь сражения уже полностью решена. В свою очередь я предлагал погрузить мои войска на корабль как можно быстрее и пока темно. Он нашел диктаторов в полном смятении, которые в растерянности ответили: «Делайте, что хотите!».
К 10 часам вечера мы уже готовы были к отплытию, когда двое из диктаторов — Лемлин и Садовский — появились на борту корабля. Они приказывали отправить моих солдат обратно на позиции и не отплывать без их разрешения. Я решил рискнуть и выйти в открытое море с погасшим светом. Поэтому дал указание, чтобы каждый корабль самостоятельно плыл до порта Энзели. А при случае встречи с превосходящей силой противника (например, с кораблями, вооруженными орудиями) уступать их указаниям и договариваться. В час ночи я был на капитанском мостике вместе с коммодором и Хаскином. Мы попробовали уползти мимо сторожевого корабля. Но оттуда нас заметили и дали три свистка, чтобы мы остановились. Мы также ответили тремя свистками, что означало уступкой их требованию. И после этого полным ходом устремились вперед. Сторожевой корабль стоял на якоре. Поэтому не смог гнаться за нами. Но пока мы были в радиусе видения, оттуда стреляли в нас. Однако ничего не добились. Молодцы наши моряки! Три снаряда пролетели выше капитанского мостика. Человек за штурвалом отпустил руль корабля и убежал как заяц. Капитан сам взялся за управление, и мы успешно удалились от опасной зоны. И перед нами открылся прекрасный пейзаж: мы весело двигались вперед по волнистому морю, приятный бриз сопутствовал нам, и создавалось такое впечатление, что как будто в мире никогда не было никакой войны. Между тем в Иране произошли неприятные события — Урмия пала, турки продвигаются в сторону Хамадана и Газвина, и одному Богу известно, что ожидает нас в ближайшем будущем — наверное будем гоняться назад и вперед. Отправил в Багдад и в Военное министерство очень сильную телеграмму, указывая на отрицательную сторону ихней политики. Но несмотря на это, я даже мог бы выкарабкаться, если бы они не осуществили эту «плохую» политику наихудшим образом. Они обиделись на мою дерзкую критику и заметили что с удовольствием освободили бы меня от командной должности, однако, к великому сожалению, это не зависит от них. Но, думаю, мое поведение будет обсуждаться позже, полагаю, что я буду добиваться истины, через военный суд.
Позавчера и вчера они (имеются в виду силы соединенной турецко-зербайджанской армии — пер.) мою штаб-квартиру в отеле «Старая Европа» (1) очень усиленно обстреливали. Один из снарядов взорвался в комнате, по соседству от большого зала, где в это время все мы стояли. Осколки были разбросаны во все четыре стороны, но, к счастью, никто не был убит.
Мне кажется, намерение бакинского правительства заключалось вот в чем: после того, как мы, сражаясь, за них сделали все возможное, они еще хотели использовать нас в качестве заложников для обеспечения более выгодных условий: «Мы сдадим вам штаб-квартиру британцев» и т.д. и т.п. Вот что они хотели записать в свой актив. Когда шли активные бои я несколько раз в течение дня посетил генерала Докучаева, русского главнокомандующего. Он совсем потерял голову, разрешая беспокоить себя по всяким пустяковым вопросам, и проводил много времени отвечая на бесконечные телефонные звонки. Человек он хороший, но пользы — никакой! Нашел Воскресенского, к которому я отношусь как к никчемному молодому человеку. Взял его за ворот пиджака и встряхнул. Это подействовало, и Воскресенский отошел от моей дороги.
Я на самом деле очень беспокоился по поводу других наших лодок, и, слава Всевышнему, нашел всех их в целости и сохранности в гавани, исключая маленькую «Армению», в которой полковник Равлинсои покинул порт. Лодка была загружена боеприпасами.
Провидение везде оберегает нас. Верфь, с которой я действительно планировал начать эвакуацию, как потом стало известно, была совершенно неподходяща, постоянно находилась под огнем и перед взором всего города, который собирались покинуть мои солдаты. Под воздействием обстоятельств я отыскал другую верфь на самом конце города, всецело отвечающюю нашим требованиям.
16 сентября
Получил телеграмму о возвращении в Багдад. Не считаю себя обиженным. Я сделал отличную работу в трудных условиях и добился очень хороших результатов на пустом месте, несмотря на апатичность и ошибки военного министерства и Багдада. После моих телеграмм у них не осталось другого выхода, чем облегчить мою участь и не воздействовать на меня через военный суд. Слава Богу, полковник Равлинсон и его пароходик прибыли нормально, избежав шквального огня. Армянские беженцы — настоящая катастрофа….
——————-
1. «Старая Европа» — отель в центре Баку. Собственность нефтяного магната М.Нагиева. В советское время функционировал как гостиница «Гек-гель».
2. Марнское сражение — крупное сражение между немецкими и англо-французскими войсками, состоявшееся 5-12 сентября 1914 года на реке Марна (юго-восточнее Парижа) в ходе Первой мировой войны, закончившееся поражением немецкой армии.

image
(Пока оценок нет)