О растущей роли Китая в мировой политике, противостоянии Пекина и Вашингтона, а также о том, насколько Китай «освоил» такие регионы как Центральная Азия и Дальний Восток, рассказал в интервью # старший научный сотрудник Института комплексного анализа региональных проблем дальневосточного отделения Российской Академии Наук Евгений Гамерман.
— Сейчас среди экспертного сообщества популярно мнение о растущей роли и влияния Китая в мире. Насколько это страна опасна и насколько эта страна способна противостоять США как экономически, так и геополитически?
— Влияние Китая растет с каждым годом. К этому можно по-разному относиться, делать разные прогнозы, но это – факт. И с ним нужно считаться. Экономика Китая сохраняет постоянный рост уже на протяжении многих лет и даже десятилетий. И если в 1952 (спустя три года после образования КНР) ВВП Китая был около 68 миллиардов юаней, то в 2018 году он уже был более 90 триллионов юаней. На сегодняшний день на Китай приходится 16% мировой экономики и по большинству показателей Поднебесная занимает 2-е место в мире (после США), а по некоторым — даже первое. В последние годы Китай стремится играть все более важную роль в мировой экономике, в первую очередь ( а через нее и в политике). Китай стал инициатором целого ряда инициатив – Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, БРИКС, инициатива 16+1 для стран Центральной и Восточной Европы, ну и, конечно, «Один пояс и один путь», который становится одним из главных локомотивов продвижения китайских интересов. Пекин пытается создать альтернативу миру по-американски, создавая иные финансовые, экономические институты, предоставляя больше возможностей странам – реципиентам и делая ставку на отсутствие идеологической и политической конъюнктуры в своих действиях.
Несмотря на постоянную критику со стороны американского Президента Дональда Трампа, он прекрасно понимает, что происходит и к чему стремится Китай. И он, пожалуй, первый американский президент в новейшей истории, который открыто начал противостоять Китаю. Торговая война – это попытка предотвратить снижение американского влияния и потерю Вашингтоном лидерства в мировой экономике.
Это не говорит о том, что Китай опасен, но усиление Китая грозит не просто новой биполярностью, а возможно и появлением новой однополярности, только уже с китайским лицом.
Геополитически пока все не так однозначно. Все-таки, отношение к Китаю в мире очень настороженное, в силу его очень большого населения, постоянного увеличения военного бюджета и наращивания ядерного потенциала, а также наличия авторитарного политического режима с коммунистической партией во главе. Однако, Пекин постепенно работает над своим имиджем, приучает разные страны и регионы к себе, и сам не забывает меняться в лучшую сторону.
— Принято также говорить о том, что «Китай уже захватил (или захватит) Дальний Восток». Ваше экспертное мнение человека, который живет на Дальнем Востоке – как в реальности обстоят дела и насколько этот тезис соответствует действительности?
— По поводу Дальнего Востока. В 1990-е годы был в России очень популярен среди журналистов, ряда политиков и общественных деятелей тезис о «желтой опасности», «желтой угрозе», о том, что идет тихая экспансия и т.д. Все это делалось в силу определенной политической конъюнктуры и не имело под собой реальных оснований. Нет их и сейчас. При этом, если в 1990-2000 годы на Дальнем Востоке действительно было достаточно много китайского населения, отправляющегося в российские регионы на заработки, то сейчас количество жителей КНР значительно снизилось (речь идет о докоронавирусном времени). Это связано с тем, что уровень жизни в Поднебесной значительно вырос, заработные платы даже в соседней с Дальним Востоком провинции Хэйлунцзян (которая является одной из самых бедных в Китае) выше, чем в России в 1,5-2 раза. То есть отпала главная мотивация для временной трудовой миграции. Это не означает, что китайцев нет совсем. Продолжается их работа в сфере строительства, сельского хозяйства, оптовой торговли. Но уже нет такого наплыва, как 15-20 лет назад. На сегодняшний день в Москве жителей Китая больше, чем на всем Дальнем Востоке. И это тоже объяснимо.
Дальний Восток сегодня интересен Китаю не как геополитическая территория, а как ресурсная база. Вывозится лес (очень активно), минеральное сырье, электроэнергия, металлы, соя. Был проект по вывозу пресной воды из Байкала, однако его реализация приостановлена.
Вообще, отторжение каких-либо частей территории других стран – это уже атавизм, анахронизм 20 века. В 21 веке в этом нет никакой необходимости. Такой фактор, как увеличение территории уже не играет никакой роли в повышении роли государства в мировой политике и экономике. Обеспечить себя всеми необходимыми ресурсами можно без этого (о чем говорит опыт того же Китая), а политическое влияние зарабатывается сегодня иными способами.
— Многие эксперты считают, что Центральная Азия — это уже зона интересов Китая и только Китая, никакая Россия или США там не игроки перед Поднебесной. Каково реальное влияние Пекина в этом регионе?
— Вопрос по Центральной Азии является крайне интересным. Этот кейс вообще может стать ключевым в мировой политике 21 века. Есть даже мнение, что если 3-я мировая война начнется, то начнется она именно в Центральной Азии. Китай начал проводить очень активную политику в этом регионе с 2013 года, и, пожалуй, инициатива «один пояс и один путь», о которой уже сегодня вспоминали, призвана в первую очередь сделать данный регион зоной китайского влияния. Российское влияние здесь падает с каждым годом все сильнее.
Однако, нельзя сказать, что Китай полностью на сегодня вытеснил РФ и США из Центральной Азии. Все происходящее в регионе несколько сложнее, и мы уже были свидетелями в 2019 году антикитайских выступлений в странах региона. Скорее всего, правительства стран Центральной Азии будут пытаться лавировать между Китаем, США и Россией, получая определенные преференции от сотрудничества со всеми тремя. И от того, насколько у них это будет получаться, будет зависеть уровень напряженности и конфликтогенности.
