В эти дни информационные ленты всего мира пестрят заголовками о коронавирусе, о хронике распространения инфекции докладывают согласно отчетам министерств здравоохранения оперативные штабы или непосредственно сами министры. Исключением является Азербайджан. Нашего министра здравоохранения, ведомство которого сейчас находится в авангарде борьбы с коронавирусом, не видно и не слышно.
Октай Ширалиев не только не появляется на людях, не докладывает ежедневно об оперативной обстановке, не отчитывается о проделанной работе и не информирует о работе министерства в ситуации, близкой к военной, но, судя по фотоснимкам, отсутствует даже на заседаниях Оперативного штаба при Кабинете министров.
Его представляет на этих собраниях под председательством самого премьер-министра Али Асадова один из четырех заместителей министра Виктор Гасымов, назначенный на эту должность указом президента 5 марта сего года. Ранее он был заведующим сектором санитарно-эпидемиологического контроля минздрава, вероятно, и сейчас курирует эту службу. Заместителя министра Нигяр Алиеву, ответственную за лечебно-профилактическую работу, тоже не видно, есть вообще большие сомнения, что население знает ее в лицо.
Не странно ли? Главы всех служб присутствуют на заседании Оперативного штаба, министра здравоохранения, ответственного за борьбу с коронавирусной инфекцией, профилактику и лечение больных, там нет. Нет и объяснений на уровне правительства и министерства о местонахождении и причинах его отсутствия. Не задают вопросов и журналисты, которые сегодня являются главными источниками информации. Наверное потому, что Ширалиев не баловал вниманием азербайджанцев и без коронавируса. Или может на упоминание его имени поставлено табу? А может министр болен? Или самоизолировался?
В другой ситуации простому обывателю было бы абсолютно безразлично, где находится тот или иной министр или на какой срок и почему он исчез из поля зрения. Но не сейчас, не в условиях бушующего во всем мире коронавируса, не в условиях введенного в стране особого положения. Это нонсенс и властные структуры должны объяснить – куда девался министр здравоохранения, почему его днем с огнем не сыщешь? Здравого объяснения сему факту трудно найти. Если даже он самоизолировался, побывав в контакте с больным коронавирусом, то можно было бы сказать об этом во всеуслышание и продолжать работать в режиме-онлайн, как это делают сейчас в случае такой необходимости обладатели высоких должностей во всем мире.
Мало того, что нет вестей от министра, так молчит и сама служба здравоохранения: пресслужба, городское управление, региональные службы. Люди согласно рекомендациям Оперативного штаба сидят дома, но они нуждаются в постоянной информации, причем не только в сухих цифрах о количестве инфицированных, а в подробных сообщениях о ходе борьбы с инфекцией и текучей ситуации. К примеру, какие меры превентивного характера предпринимает минздрав, сколько медработников задействовано в профилактических работах, раздают ли или собираются ли распределять медицинские маски и перчатки, антисептики, намерены ли вообще проводить массовое тестирование населения, какие меры предпринимаются для защиты групп риска — хронических больных и людей в возрастной группе выше 65, разумеется, кроме введения запрета на выход из дома. Какие вопросы обсуждаются на совещаниях в минздраве и в городском управлении здравоохранения, какие решения принимаются, как они исполняются и каковы результаты.
Министр здравоохранения Турции Фахреттин Годжа ежедневно сам лично информирует население о ситуации и принятых мерах, о темах совещаний в российском минздраве информация есть в открытом доступе, министр Михаил Мурашко активно работает с прессой и присутствует на совещаниях под председательством премьера, то же самое касается грузинского и министров других стран. В России вообще сегодня президент Владимир Путин вместе с Мурашко приехал в больницу на Коммунарке, где содержатся больные.
В этой ситуации в голову приходит лишь одно объяснение: вероятно, минздрав самоустранился потому, что большинство медучреждений переданы указом президента с начала года «Объединению по управлению медицинскими территориальными подразделениями» TƏBİB. Однако напомним, что коронавирус застал медструктуры как раз в процессе этой передачи, поэтому все нарекания относятся и к его руководству.
Правительство поставило задачу перед всеми службами, в том числе перед здравоохранением, и, бесспорно, работа по борьбе с пандемией в стране идет, хотя иногда конкретные меры принимаются с некоторыми опозданиями. Будем справедливы, следует признать, что после назначения 20 дней назад на должность заместителя отсутствующего министра Виктора Гасымова ситуация с информированием населения улучшилась, более того, стала оперативной. Как пример: вчера было объявлено о запрете выходить на улицу людям в возрастной группе более 65 лет, и сразу же Виктор Гасымов ввел ясность в вопрос о том, отправятся ли в самоизоляцию работники здравоохранения в этой возрастной категории. На брифинге в связи с ситуацией по распространению коронавируса он сообщил, что работники здравоохранения старше 65 лет продолжат выполнять свои должностные обязанности (понятно, что в связи с ситуацией сделано исключение для медработников). Вчера же на брифинге он рассказал о тестировании 10 тысяч человек, о выявляемости, заболеваемости, о состоянии здоровья инфицированных пациентов и их возрастной категории.
Наконец появилась надежда, что руководство минздрава будет оперативно извещать население о положении дел в стране. Согласитесь, в этой ситуации неведение не благо. Люди сидят взаперти дома, получают информацию только из СМИ, и вправе знать об истинном положении дел в стране из уст ответственных за ту или иную сферу товарищей. Да и рекомендации по профилактике болезни, по карантину, по лечению обязан давать минздрав. Конечно, сегодня на плечи врачей и медсестер легло наибольшее бремя, они оказались на передовой линии борьбы с опасной инфекцией, они работают на износ и рискуют быть инфицированными. И понятно, что основная ноша легла именно на них. Но и организаторы здравоохранения должны работать с населением, чтобы избежать ненужного ажиотажа и паники. И вообще, люди вправе видеть своего министра здравоохранения, а медработники – своего министра на посту. Даже если ему далеко за 65…
