Поэтапную либерализацию валютного рынка предложил накануне депутат Милли Меджлиса, эксперт Вугар Байрамов, аргументируя такую необходимость укреплением позиций американского доллара.
Доллар продолжает укрепляться к основным мировым валютам, заметил он:
«Только за этот месяц мировая резервная валюта подорожала почти на 4% к евро, а биржи закрылись самым высоким ростом доллара за последний месяц по сравнению с большинством валют корзины, включая евро».
По его свидетельству, укрепление доллара обусловлено позитивными новостями и прогнозами по экономике США, а также с ростом цен на акции технологических компаний, индексом потребительских товаров через валютный рынок и рынки ценных бумаг. Кроме того, на позиции доллара влияет вакцинация в Соединенных Штатах, где уже распределили 335 млн доз и свыше половины населения уже прошло вакцинацию.
Укрепление доллара, говорит Байрамов, повлияло на рынок ряда стратегических товаров. За последний месяц цена на золото на мировых рынках упала на 2,8%.
«Хотя укрепление доллара не привело к значительной волатильности на рынках региона, российский рубль потерял к доллару 3% за последний месяц. В то же время из-за незавершенного перехода к плавающему обменному курсу в Азербайджане обменный курс маната по-прежнему напрямую зависит от позиции Центрального банка. При этом мировые цены на главный экспортный ресурс нашей страны — нефть остаются на приемлемом для нас уровне. Сегодня баррель Brent продается за 76 долларов, и это притом, что норма отсечения в бюджете текущего года заложена на уровне 40 долларов за баррель». И тем не менее, говорит аналитик, Центробанку Азербайджана следует постепенно либерализировать местный валютный рынок, чтобы подстраховаться на будущее.
Ситуация, действительно, складывается неоднозначная. Несмотря на высокие котировки нефти, призрак новой волны пандемии и локдаунов уже маячит на горизонте. Масла в огонь подливают и разногласия между членами ОПЕК+, которые напоминают ситуацию весны минувшего года, когда стоимость на мировых рынках обвалилась до минусовых значений. Стоит признать, тема либерализации местного валютного рынка по сложившейся у нас традиции оживает с началом каждого падения нефтяных цен, однако по мере дальнейшей стабилизации рынка нефти про это благополучно забывают вплоть до нового ее удешевления.
Так было на волне просадки нефтяных индексов, завершившихся памятной девальвацией. В 2015 году ЦБА назвал это плавающим курсом и даже состоявшимся переходом к рыночному формированию котировок нашей валюты. Однако позже выяснилось, что национальная валюта «поплывет» только к 2020 году, а в позапрошлом году глава ЦБ Эльман Рустамов опроверг прежние заявления и сообщил, что считает маловероятным переход на плавающий режим обменного курса в положенные сроки.
«Полный переход на плавающий режим курса, согласно стратегической дорожной карте, был запланирован на 2020 год, но я считаю это не совсем реальным. Сегодня де-факто стабильный курс позволяет нам поддерживать низкий уровень инфляции. Поэтому мы вынуждены пока держаться стабильного курса», — заявил он в октябре позапрошлого года.
По мнению аналитиков, сегодня в условиях пандемии девальвация маната может привести к нежелательным социально-экономическим последствиям, а переходить к плавающему валютному курсу следовало в прошлые годы. Но этого не сделали, и сегодня, по некоторым данным, Центробанку приходится прибегать к жестким валютным ограничениям для удержания курса маната.
Между тем все прошедшие годы эксперты неоднократно отмечали отсутствие в республике свободно формирующегося валютного курса. И хотя глава азербайджанского Центробанка на словах еще несколько лет назад отпустил манат в свободное плавание, регулятор по сей день продолжает жестко регулировать котировки отечественной денежной единицы к доллару. По мнению экономиста Натига Джафарли, плавающий курс не может появиться сам по себе, поскольку для этого требуются институциональные изменения:
«Для плавающего курса нужны независимые игроки, десятки и сотни миллионов предпринимателей – физических и юридических лиц, зарабатывающих валюту за рубежом и реализующих ее на внутреннем рынке, а также соответствующий спрос бизнеса внутри страны. Всего этого нет в Азербайджане, где предложение исходит исключительно от Государственного нефтяного фонда, а спрос — от коммерческих банков».
