Отношения Азербайджана и Ирана всегда складывались достаточно сложно. На протяжении последних 30 лет отношения пережили разное, однако тенденция, которая начала развиваться после итогов 44-дневной войны, привела к тому, что сейчас даже в прогноз погоды азербайджанское телевидение добавляет прогноз погоды в Южном Азербайджане. Все это, конечно, хорошо, но недооценивать Иран, его потенциал и стратегическую глубину было бы наивно.

Иран — это системная страна. Она прекрасно знает, что ей надо, зачем надо, и как идти к своей цели, где стоит рисковать, а где стоит натянуть вожжи. Поскольку Иран, хоть и в прошлом, все же держава и с имперским размахом. Тут уже ничего не поделаешь, история диктует свои условия. На пути достижения собственных геополитических целей расходуются огромные ресурсы, и системно ведется работа. При этом базовые интересы и цели не меняются. От слова совсем. Они могут временно отойти на второй план, если власти Ирана понимают, что сейчас результата не достичь, но потом они вновь возвращаются к своей стратегии.

К примеру шах желал сделать Иран лидером Ближнего Востока, но через светскость и модернизацию по западному образцу. Идея сильной армии, сильной спецслужбы (САВАК, которую им помогли выстроить ЦРУ и МОССАД), строительство атомных реакторов и желание стать первым среди равных, идея не новая, это стратегия шаха Пехлеви. Но так хотел Пехлеви, а Западу не нужен был модернизированный светский Иран, который помимо богатых энергетических ресурсов имел бы еще и ядерные технологии, а также владел бы сильной армией. АЭС и несметное количество энергоресурсов сделали бы эту страну на голову выше остальных монархий Ближнего Востока. Кстати, в те же 70-е уровень развития Ирана был на голову выше, чем Турции и всех остальных соседей. К примеру, Иран развивал авиастроение.

Шах ушел, или точнее его «ушли», пришли муллы. Но амбиции Ирана не умерились.  Они остались и превратились в главную цель муллократии. Муллы сами начали развивать ядерную программу и строить свою армию без оглядки на Запад. Правда теперь c помощью России/СССР, а теперь еще и Китая.

То есть с видением того, чего они хотят, у них проблем нет. Даже если муллы уйдут и вместо них придут светские либералы, поменяется лишь тактика — обертка достижения стратегических целей, а потому конфликт даже со светским Ираном у нас неизбежен.

Отдельно хотелось бы отметить, что при светском шахе отношение центральных властей к азербайджанцам было ничуть не лучше. При всем том, что мать и жена шаха были азербайджанками, за азербайджанскую речь в азербайджанских провинциях могли и казнить. В среднем и крупном предпринимательстве азербайджанцы никак не были представлены.

Они в основном занимали позиции в армии, но так уж сложилось традиционно за последние 500 лет. Однако азербайджанцы не были вхожи в то, что называется элитой, так как считались некими провинциалами и отсталыми. Кстати, на момент правления шаха, азербайджанские провинции и в целом азербайджанский этнос считался в Иране наиболее религиозно радикальным и их считали традиционалистами, поэтому они и были широко представлены среди двух крупных маргинализированных радикальных групп: коммунистической партии «Тудэ» и радикально настроенных религиозных деятелей.

В таких условиях коммунисты и аятоллы (две маргинализированные группы с этническим азербайджанским оттенком) объединились и свергли шаха. Правда, как это бывает по классике всех революций, любая революция уходит от своих первоначальных романтических идей, и сразу после прихода к власти, аятоллы «слили» коммунистов и физически их устранили, а потом и сами отошли от изначально заявленных принципов социальной справедливости и вернулись к шахской парадигме правления. Но, если шах был главой государства, а духовными лидерами страны были аятоллы, теперь аятолла Хомейни стал и фактическим главой государства, и духовным лидером. О таком даже Шах Аббас Великий не мечтал.

Тем не менее азербайджанцы под знаменем исламской революции в том или ином виде пришли к власти и по сей день они широко представлены в духовенстве, КСИР и национальной армии. Сам аятолла Хаменеи не раз открыто говорил о том, что он азербайджанец. Проблема ни в том, что они предатели и не учитывают свою этническую принадлежность, проблема в том, что исторически так сложилось, что Иран – это их родина, и последние 1000 лет азербайджанские тюрки правили Ираном (за исключением рода шахов Пехлеви).

Однако, несмотря на это, даже те же азербайджанцы, которые у власти, жестко подавляют проявление любого национализма в Иране. Азербайджанский национализм не исключение, а с суннитами арабами, курдами или белуджами (последние две группы – это персоязычные группы), власти Ирана также жестко обращаются. Тут вопрос скорее не в этничности, а персоцентричной культурной базе, которая доминирует в Иране и не позволяет развиваться другим культурам. Вот и возникает проблема между двумя крупными этническими группами — тюрками (а это не только азербайджанцы) и персами (и тут не только персы, есть курды, белуджи, лоры, мазендаранцы и прочие персоязычные народы).

 

Проблемы Ирана на Южном Кавказе

Азербайджан 30 лет строил свою внешнюю политику, исходя из карабахского конфликта. Теперь мы этот вопрос решили (сепаратисткого режима в Ханкенди тоже не будет, а армяне станут гражданами Азербайджана — это вопрос времени).

Проблемы с Ираном — это не новые проблемы, а скорее старые, которые обострились в новых условиях, а в частности посткарабахских. Иранцы видят определенные угрозы в усилении Турции в регионе Южного Кавказа и выхода ее в Центральную Азию. Говорить об этом открыто они не могут, а потому даже в усилении турков они видят плечо Израиля.

Но кто виноват в том, что они априори сделали ошибочную ставку, когда решили заигрывать с Арменией и проиграть в регионе? Кстати, в данной конфигурации Армения используется в качестве геополитической «прокладки» давления на Баку.

Но какая стратегия у Азербайджана в идеологической борьбе с Ираном? Есть ли концепция вообще?

К примеру тот же Иран, в качестве своей «мягкой силы» использует шиитский фактор в Азербайджане. Многие эксперты уверены, что Азербайджан собирается действовать через азербайджанский фактор в Иране. Но под шиизмом Ирана огромный пласт религиозно-идеологического центра Кума с его учеными, книгами, политико-религиозными нарративами. А что стоит за нашим фактором в Южном Азербайджане? На какие столпы мы опираемся? Есть ли идеологический концепт единого Азербайджана или экономических привилегий? Есть ли ответ на вопрос: желает ли Азербайджан присоединить Южный Азербайджан или выступает за создание независимой республики Южный Азербайджан?

Иран хочет, чтобы Азербайджан стал сферой его влияния и интересов, а чего хочет Азербайджан? Присоединения Южного Азербайджана? Но готовы ли мы к такому сложному сценарию? Еще в 1990 годах пала берлинская стена, но западные и восточные немцы все еще разделены культурно и ментально. Между азербайджанцами Ирана и северного Азербайджана стена продолжительностью в 200 лет жизни в разных парадигмах, социокультурного развития. Мы готовы к этому? К независимости Южного Азербайджана? Готовы?

 

Чего хотят сами южные азербайджанцы?

 

Отдельный вопрос, чего хотят сами южные азербайджанцы. Сразу скажу, что несмотря на то, что провинции южного Азербайджана – это иранская периферия, азербайджанцы Ирана хорошо образованы, широко представлены в банковском секторе, крупном бизнесе, получают армейские подряды под строительство, плотно засели в энергетическом секторе. И это не отдельные люди, это представители разных кланов, племен. Не надо думать, что племена каджаров, афшаров, зенгидов, кашкаев, шахсевенов, баяты, и другие племена растворились.

Они просто представлены по-другому в разных сферах и представляют свои кланы и племена. Размытие племенного строя произошло в северном Азербайджане благодаря советизации, в Иране же оно трансформировалось в несколько иную плоскость. Поэтому как бы не развивалась ситуация в Южном Азербайджане, решение о своей судьбе будут принимать именно эти кланы и племена, а не Вашингтон, Баку или Анкара.

Допустим Иран разваливается и наряду с несколькими другими образованиями, на его месте создается Южный Азербайджан. Все иранское богатство, начиная от редких минералов, известных фисташковых садов, наконец, нефть и газ находятся в южных персидских провинциях, вокруг Персидского залива. Да, Южный Азербайджан не так богат природными ресурсами, хотя есть месторождения алюминия, серебра, свинца, угля, железной руды, меди и молибдена. С точки зрения промышленности выделяется Тебриз. В городе расположены машиностроение, нефтепереработка, легкая, пищевая, металлообрабатывающая, стекольная промышленность и др. есть промышленные зоны. В городе работает радиосборочный завод. Машиностроительные заводы были построены здесь с помощью Румынии, но Южный Азербайджан в основном аграрная местность Ирана. В зимний период времени, поскольку Южный Азербайджан – это северный Иран, они получают газ практически бесплатно. И это всего один показатель. Бензин малоимущим и многодетным семьям продается по льготным ценам.

Мягко говоря – это не Азербайджан иранскую социально-экономическую систему подрывает, а агрессивная политика режима, амбиции, системная коррупция и чрезмерное присутствие армии в экономической жизни, которая доит бюджет. Даже в условиях санкций они смогут достойно жить, если не будут иметь место коррупция и армейский распил бюджета. Что уже спровоцировало последние конфликты. Социально-экономическая политика Ирана подорвана и подорвана она полностью армией.

Поэтому, я не считаю, что азербайджанская элита в Иране, а она представлена и в радикальной оппозиции, и светской, и даже в либеральной оппозиции, понимая весь объем богатств Ирана, в освоении которых она там на равных с персами, захочет отделиться, заведомо понимая, что Южный Азербайджан при всей романтике, в реальности будет fail state. Однако, если на то будет заказ, как это было в случае СССР, то никому не интересны чаяния Южного Азербайджана, это государство будет, даже если оно будет бедным и с огромным населением. Правда и Северный Азербайджан не останется в стороне от этого процесса, как говорится, поддержим, чем можем. Но потянем ли?

 

Разные сценарии

 

Допустим Иран не разваливается, и там приходят к власти светские либералы. Иранские либерал-демократы — шовинисты еще те, после определенных изменений, решения своих внутриполитических и экономических задач, после того, как добьются снятия санкций, они еще заставят вспомнить мулл добрым словом. Не будем забывать и светского либерального шаха с первыми порно-театрами в центре Тегерана. Как этот либерал относился к азербайджанцам описано выше. Поэтому питать иллюзий на этот счет не стоит. Нужно трезво оценивать ситуацию и учитывать все риски, с которыми мы можем столкнуться.

Иранский вопрос для Азербайджана слишком глубокий и многослойный. Главное иметь четкое представление, что нам надо, к чему мы стремимся в этом вопросе, и готовы ли мы к этим вызовам. Пока что всего этого невидно…

Однако муллократия, а если быть точнее муллы, уже там ничего не решают, вся реальная власть в Иране принадлежит КСИР, который еще не вступил в бой, с населением борется только «Басидж» — гражданская милиция. Национальная гвардия и КСИР еще официально не принимали участия в подавлении беспорядков.

В случае если КСИР победит в этой схватке и удержит власть, то Ираном будет править военная хунта. А это уже совсем другой сценарий, о котором мы расскажем в следующей статье.

 

 

image
(7 оценок, среднее: 4,29 из 5)