Сегодня в Азербайджане — День национальной скорби. Прошло 30 лет со дня чудовищной трагедии в Баку, жертвами которой стали безвинные люди, в том числе женщины и дети. Люди выкладывают в соцсетях истории, связанные с этой черной датой в нашем календаре, делятся своими воспоминаниями. Корреспондент # сделал подборку рассказов, которыми поделились на своих страницах в Facebook известные люди.
Борис Добин — бакинский фотограф, член ассоциации «Израиль-Азербайджан», исследователь истории Баку. В 1990 году работал фотографом в Городском музее истории музыкального искусства и в Управлении ГАИ. Издал книгу, посвященную январской трагедии, которая продается в 12 странах мира. В настоящее время живет в Израиле:
«События января 1990 года стали для меня вечно открытой раной, которая не перестает болеть. Иногда эта боль чуть стихает, иногда усиливается, но болит все равно. Поэтому я помню события тех дней до мельчайших подробностей.
Январь, 1990 год, я только недавно приехал из первой поездки в Израиль. В Баку комендантский час, вечером на улицу нельзя выходить. Я жил на Монтино, в доме с башней с часами, дорогу перекрыл танк. Двор у нас большой и я перед сном выпустил своего пуделя во двор, что бы он погулял, а сам стоял около своего блока. В это время через арку во двор вошли два солдата с автоматами, и закричали: «Стоять и не двигаться!». Я встал как вкопанный, объясняю им, что я вышел на пять минут с собакой, ведь ей не объяснишь, что нельзя в комендантский час находиться на улице. Я закричал «Майкл, домой!», и пудель послушно побежал домой. Солдаты меня вывели на улицу, я был в кожаной куртке и в кармане был заграничный паспорт, а на ногах домашние тапочки. На улице холод. Меня подвели к танку и крикнули: «Руки на броню и ноги раздвинь шире!». Я выполнил их приказ, не стал с ними спорить. Меня стали обыскивать, в кармане паспорт и кнопочная расчёска, внешне похожая на кнопочный нож, привёз из Израиля. Они напряглись. Спрашивают, почему с оружием ходишь, я им сказал, нажмите на кнопку, они нажали и расчёска открылась. «Хорошая штука», — говорят, отдай нам. Забрали паспорт. В это время два солдата тащили другого человека, который упирался и сопротивлялся. Я ему крикнул, чтобы он не сопротивлялся. Человека этого поставили на колени, и руки привязали к ногам, а он продолжал материться по — азербайджански. Открылся люк танка, и оттуда выглянул молоденький солдат, и говорит: «Дяденька, я не виноват, это все лейтенант!». Я ему говорю: «Служи хорошо Родине» и он спрятался в танке. Сам стою, руки и ноги стали мерзнуть, думаю о том, чтобы не дай Бог жена не вышла на улицу меня искать, ведь собака давно вернулась домой, а меня нет. Хорошо, что она не вышла. Солдаты подошли, вернули мне паспорт и отпустили. Вот такая была история… А ведь могли бы и пристрелить, и ничего им за это не было бы».
Вугар Иманов — журналист:
«Я уже писал об этом два года назад, но решил вновь вспомнить историю, которая произошла 30 лет назад, 20 января 1990 года. Всегда задавал себе вопрос – все ли я сделал во имя родной страны? Тогда мне было всего 20 лет, и я учился в России, был студентом 3 курса Новомосковского филиала Московского химико-технологического института имени Менделеева. Узнав о событиях в ночь с 19 на 20 января и о том, что мой отец чудом избежал смерти во время кровавой бойни, 24 января вернулся в Баку – хотя родители были против.
Прилетев, сразу же вышел в город. Перед глазами до сих пор стоит нескончаемый поток людей, направляющийся к Нагорному парку (ныне — Аллея шехидов). Вспоминаю, как шаг за шагом, в течение нескольких часов смог приблизиться к могилам шехидов, возложить гвоздики, прочитать молитву и поклониться им… До сих пор чувствую запах этой земли, могил с гвоздиками…
Перед глазами слезы стариков, отцов, матерей, братьев, сестер, детей… Я и сам плакал и не мог сдержать гнева! С ненавистью смотрел на солдат в городе. Спустя несколько дней вернулся в Новомосковск, взяв с собой несколько экземпляров газет с ужасающими фотографиями кровавых злодеяний. Собрав друзей, сказал, что надо переснять фото из газет, так как газетные вырезки плохо смотрелись бы, подготовить стенгазету и вывесить на входе в ВУЗ. Ведь никто тогда не знал, что происходит в Баку в действительности. Полная информационная блокада, а центр обвинял азербайджанцев во всех смертных грехах. Окружающие меня лишь сказали: «Ты сошел с ума?! Никто не разрешит! Ты на хорошем счету в институте, все потеряешь. Тебя выгонят с волчьим билетом!».
Они испугались.
Я им ответил: «Гейдар Алиев первым выразил протест в Москве. Это он нас отправил сюда учиться во имя Азербайджана, а вы только о себе думаете!». В общем, остался один. С трудом нашел одного фотографа, так как все отказывались переснимать такие фото из газет, заплатил ему 30 рублей (большая по тем временам сумма для студента, стипендия была 40 рублей, В.И.), и вместе с одной русской девушкой Олей сделал стенгазету «Баку – Кровавый Январь — 1990» с черно-белыми фотографиями и двустишьями под каждым снимком.
Я был председателем учебно-воспитательной комиссии студентов, активистом, «висел» на доске почета. Обратился к главе профкома Виталику, показал ему стенгазету, рассказал о страшных событиях в Баку и прямо заявил, что хочу под свою ответственность повесить ее на входе в институт.
Ректором тогда был Павел Джибраелович Саркисов, армянин по национальности. Не знаю, что произошло в этот момент с Виталиком, наверное, он был шокирован увиденным и услышанным. Он сказал мне: «Иди и делай!». И ни слова о том, что «надо согласовать с руководством», мол, будут серьезные проблемы и т.д.
Я добился своего и две недели (!) эта стенгазета висела у входа в ВУЗ. Все подходили, интересовались, в том числе преподаватели, представители «партячейки», а я рассказывал и показывал газеты, привезенные из Баку. Люди выражали сочувствие, не могли поверить во все, что я им говорил.
Я старался все время стоять около стенгазеты, чтобы ее не сорвали. Более того, сказал руководству, что если это сделают, то поставлю в известность постпредство Азербайджана, где ранее выступил Гейдар Алиев.
А еще через две недели меня по «дисциплинарному кодексу» сняли с должности председателя учебно-воспитательной комиссии студентов, убрали мое фото с доски почета…
Но я был горд – ведь это был мой маленький гражданский долг…»
Ильхам Рагимов — писатель:
«Ночь с 19 по 20 января 1990 года. Ровно 30 лет назад было совершено военное преступление против азербайджанского народа. Будто это было вчера. Утром 20 января, после кровавой бойни, устроенной «доблестной» советской армией против безоружных стариков, женщин и детей, я услышал, как одна женщина-соседка крикнула с балкона солдатам: «Сволочи, все равно мы свободными будем!».
Признаться не верилось тогда, что это произойдёт. Да и сейчас, после обретения независимости, очень много опасностей подстерегает нашу страну. Не люблю пафос. Тем не менее…
К сожалению, провокации против нас продолжаются до сих пор со стороны «дружественных» СМИ некоторых стран. Нам вменяют вину, что 20 января — это логическое продолжение армянских погромов, происшедших неделей раньше. Мол, войска вошли, чтобы защитить армянское население. Наглая ложь! Подлые лицемеры! Вы не знали, кто это организовывал и каковы были мотивы?! Как бакатинско-язовская свора, имея на руках адреса бакинских армян, направляла по этим адресам криминальные элементы, а также азербайджанцев, которых до этого изгнали из Армении, 350-400 тысяч человек. Озлобленных, лишенных крова и родных, чьих родственников и близких убивали у них же на глазах, также, как двумя годами позже в Ходжалы.
И никто не упоминает об азербайджанцах, которые рискуя попасть в лапы провокаторов из КГБ и МВД СССР, спасали своих армянских соседей. Через бакинский паром, аэродром посредством поддельных документов и тд.
И ещё интересный факт — чьи руки были обагрены кровью невинных людей, ответили по- полной. Горбачев понял, что такое потеря близких (помню, как он оплакивал смерть Раисы Максимовны). Не злорадствую, но скольким семьям он принёс несчастья… Язов, министр обороны, был арестован в связи с участием ГКЧП, а потом скончался, генерал Лебедь, командующий десантниками-карателями, стал жертвой политического убийства.
Прошло 30 лет. Надеюсь, что за это время уровень амнезии и холопства у некоторых наших соотечественников уменьшился хотя бы на 30%. Пусть покоятся миром души погибших в ту страшную ночь».
Бахрам Багирзаде — актер легендарной команды КВН «Парни из Баку»:
«30 январей, 30 лет гнева, 30 лет боли, 30 лет непрекращающихся слёз… Когда-нибудь дата «20 января» станет одной из множества кровавых страниц истории человечества. Но пока живут те, кто пережил этот день, кто потерял близких, кто оплакал вместе со всеми эту потерю, кто помнит почерневший от горя Баку, из которого исчезли все цвета, кроме чёрных платков женщин и кроваво-красных гвоздик, 20 января — не история, а страшный день Жизни, которую убили. В этот день погибли не только те, к кому приходят поклониться сотни тысяч жителей Азербайджана.
В этот день погибли все мы, потому что как сказано в одной мудрой книге «и настанет день, когда живые будут завидовать мёртвым»… Мы пережили такой день. Мы похоронили своих мёртвых и навсегда остались с незаживающей раной в сердцах и душах. Мы живём, работаем, растим детей, смеёмся и плачем, ибо так устроен мир.
Но каждый год на рассвете 20 января просыпающийся город срывает с неба чёрный цвет ночи и накидывает на свою седую, древнюю голову траурное покрывало, на котором выступают миллионы капель кроваво-красных гвоздик…
Светлая память всем погибшим и вечное напоминание всем живущим о величайшем грехе убийства и предательства, которые в те дни легли чёрным, несмываемым пятном и позором на многих нелюдей… Они избежали суда человеческого, но что он значит по сравнению с судом Всевышнего?»
Автор фотографий Борис Добин.
