6 октября в Москве состоялись переговоры между главами МИД России и Ирана, и, как и следовало ожидать, Хосейн Амир Абдоллахиян уделил немало внимания антиазербайджанской риторике, которая стала весьма заметной и даже навязчивой в устах представителей высшего руководства соседней страны в последние недели. Напомним, что все началось в середине сентября, когда Азербайджан начал принимать меры против иранских фур, перевозящих грузы на территорию Карабаха без позволения Баку.

После этого последовали обвинения в том, что на территории Азербайджана, близ иранской границы якобы действуют «сионисты» и «террористы», и Иран даже провел военные учения у границ Азербайджана. Вчера Тегеран запретил пролеты азербайджанских самолетов с военной техникой над своей территорией.

Тем страннее прозвучали слова посла Исламской Республики Иран в Москве Казема Джалали, который также участвовал в переговорах в МИД РФ. На этой встрече он вдруг заявил о возможностях России для развития экономических связей с Ираном, призвав к дополнению международного транспортного коридора Север-Юг на территории Ирана и доработки железной дороги Решт-Астара. Нечего сказать, нашел момент, как раз тогда, когда взаимная договороспособность Баку и Тегерана находится на весьма низкой отметке. Ведь этот проект предполагает объединение железных дорог Азербайджана и Ирана для вывоза товаров последнего в Россию.

Хотя, с другой стороны, несмотря на взаимную жесткую риторику, те же самые иранские большегрузы продолжают спокойно перевозить товары из Ирана в Россию и обратно по территории Азербайджана – здесь ничего не изменилось. И смотрится всё это вместе, конечно, очень странно.

Как можно объяснить эту ситуацию, когда по одним направлениям между нашими странами наблюдается сильная напряженность, а по другим — сотрудничество продолжается, причем столь же активно, как и прежде?

По просьбе # эту ситуацию комментирует известный иранист, аналитик Украинского института будущего Илия Куса:

— Если говорить о последней части вопроса, это называется экономический прагматизм. То есть, на самом деле это лишнее доказательство того, что между Ираном и Азербайджаном сейчас не наблюдается тот уровень напряжения, который может привести, ну, например, к войне. Потому что полномасштабная война с разрывом отношений, с взаимной блокадой, с взаимными экономическими санкциями – не выгодна ни Ирану, ни Азербайджану. И я не вижу сигналов того, что в Баку или в Тегеране ставят себе такую цель – развязать войну или спровоцировать ее.

Мне кажется, что всё, что сейчас происходит, это скорее попытка иранцев в первую очередь (которые пошли на обострение, на повышение ставок) послать политический сигнал Азербайджану. Вряд ли иранцы ставят себе целью ухудшить отношения с Азербайджаном просто так, типа, конфликт ради конфликта. Это не тот случай. Мне кажется, здесь больше речь идет о том, что иранцы таким образом, обостряя военно-политическую ситуацию у границ с Азербайджаном, показывают свое недовольство, во-первых, посылая сигнал, мол, мы недовольны тем, что Азербайджан сотрудничает с Израилем, а, во-вторых, посылая сигнал, что они готовы реагировать в случае если это израильско-азербайджанское сотрудничество выйдет за определенные красные линии, которые иранцы себе нарисовали и, возможно, уже донесли до азербайджанской стороны.

То есть, можно сказать, что напряжение в военно-политическом измерении имеет целью как раз донести до Баку, что Иран готов если надо пойти на повышение ставок, несмотря ни на что, в случае если, например, зафиксирует у своих границ увеличение военного присутствия Израиля. В чем собственно иранцы и обвиняют Азербайджан, заявляя, что там якобы расположены израильские опорные пункты, и что уже какое-то время назад там была развернута израильская база радиоэлектронной борьбы.

Имеют ли такие утверждения под собой какие-то основания, мы не знаем до конца.

Я думаю, пока что это напряжение носит чисто политический характер. Что и подтверждает тот факт, что на торгово-экономическом взаимодействии двух стран оно не отображается.

image
(1 оценок, среднее: 1,00 из 5)