Об активизации ИГИЛ в Афганистане, ситуации в Центральной Азии, частичной легитимизации «Талибан», рассказал в интервью #, заместитель директора Центра стратегических оценок и прогнозов России, Игорь Панкратенко.
— В последнее время все больше новостей связано с Афганистаном. В первую очередь — о бурной активности, которую проявляет там ИГИЛ. Каковы ее шансы серьезно закрепиться в Афганистане?
— Еще два года назад начали поступать сообщения о том, что руководство ИГ перебрасывает часть своих боевиков в Афганистан. Но, нужно отметить, особо серьезных опасений это не вызывало, поскольку речь шла о небольших группах, преимущественно из «местных». И вероятность того, что сторонникам ИГ удастся серьезно закрепиться в отдельных районах страны — была достаточно невелика.
То есть, по сути, при скоординированных усилиях американских, афганских, иранских, индийских и пакистанских спецслужб и сил специальных операций, да еще и с привлечением к данному вопросу талибов — проблему можно было решить в зародыше, не дав ей, что называется, разрастись. Но вы же понимаете, что подобный альянс по политическим причинам был категорически невозможен.
Более того, у меня вообще есть серьезные подозрения, что кое-кто в Кабуле и Нью-Дели на определенном этапе откровенно подыгрывал «командированным» из ИГ, рассматривая «вилаят Хорасан» как инструмент ослабления Талибана.
В итоге, эмиссары ИГ, опираясь на прибывших с ними боевиков из числа местных уроженцев, сумели не только навербовать сторонников в ряде районов Афганистана, не только создать источники финансирования свой деятельности — в том числе обложив данью торговцев и «оседлав» некоторые маршруты контрабанды — но и приступить к активным боевым действия. В рамках привычной и хорошо усвоенной ими тактики — показательные теракты с использованием самоподрывов, внезапные налеты и рейды по населенным пунктам, создание «ночных» органов самоуправления — то есть, в кишлаке днем власть одна, а ночью — другая.
Естественно, что почувствовав силу, первое, что сделали командиры «вилаята Хорасан», это «кинули» своих кураторов. В очередной раз подтвердив справедливость того, что я называю «принципом Петреуса», который озвучил Дэвид Петреус, экс-директор ЦРУ: «Нельзя договариваться со змеями, что они будут кусать только соседей, змеи вернутся и покусают вашу семью».
В итоге, филиал ИГ, «вилаят Хорасан», представляет собой серьезную проблему и для Афганистана, и для его соседей в регионе. Поскольку, если «угроза экспансии талибов в другие государства Центральной Азии» была плодом фантазий ряда экспертов и политиков, то вот с ИГ ситуация другая, внешняя экспансия является одним из краеугольных камней его существования.
Что же до перспектив ИГ в Афганистане — то они полностью зависят от того, возникнет ли коалиция внешних и внутриафганских игроков против «вилаята Хорасан», твердо намеренных покончить с ним.
— Все больше стран стараются наладить диалог с Талибаном. Для чего он нужен тем же Москве, Вашингтону или Ташкенту? И как относится к этому официальный Кабул?
— На мой взгляд, наконец-то пришло понимание того, что без плотного сотрудничества с движением Талибан решать вопросы мирного урегулирования в Афганистане попросту не получится. Оценки того, какую часть страны контролируют Талибы разные — у кого-то выше, у кого-то ниже, но, в общем, все сходятся, что это не менее половины территории.
Следовательно — или нужно договариваться, признать Талибан равноправным партнером на переговорах о будущем Афганистана, предоставить ему возможность участвовать в выборах и в работе властных структур, или же война будет продолжаться бесконечно.
Замечу, справедливости ради, что и талибы в этом отношении сменили свою позицию, то есть — готовы к переговорам. Пусть и не все фракции в этом движении, оно, как это обычно бывает, отнюдь не монолит, но большинство вполне договороспособно.
Соответственно, сейчас возросли ставки у внешних игроков, поскольку совершенно очевидно — под чьей эгидой Талибан сядет за стол переговоров — тот и получит в дальнейшем наиболее выгодные позиции для влияния на ситуацию в стране. Отсюда — и конкуренция за диалог с талибами.
Но, как и во многом другом, здесь не без нюансов. Талибы совершенно справедливо считают, что переговоры им нужно вести с США. Американцы не против, но здесь есть определенные ограничения: напрямую разворачивать переговоры Вашингтону не совсем удобно. Поэтому выбрана несколько иная схема — диалог с Талибаном сейчас идет, и достаточно успешно, через Ташкент, который выдвинул ряд значимых инициатив, в частности — вовлечение талибов в реализацию проекта TAPI, ну а затем — и встраивание их в политическую систему на правах легального оппонента Кабулу.
Причем, и это важно, подобная схема — переговоры через Ташкент — получила поддержку и у других внешних игроков, у тех же Пекина, Нью-Дели и Исламабада. Москве это, конечно, не нравится, она в партнерстве с Душанбе хотела бы сыграть свою партию. Но, как показали события вокруг готовившейся в начале сентября под эгидой России конференции по Афганистану, у всех остальных государств, завязанных на афганскую тему, это энтузиазма не вызывает, и давать Москве такую возможность они не собираются.
Что же до официального Кабула… Как сказал недавно один из крупнейших специалистов по Афганистану, «никто не приносит сейчас вреда стране больше, чем официальный Кабул». Выглядит парадоксом, но с точки зрения тех, кто сейчас является официальной властью в Афганистане — все логично. Распределены финансовые потоки, доходы с территорий — и вдруг возникает опасность, что во власть придут конкуренты и потребуют передела. Кому ж это понравится?
Поэтому на словах Кабул горячо «за» национальный диалог. В реальности же — делает все, чтобы он не состоялся, интригуя, шантажируя, провоцируя.
— Регулярно приходится слышать о том, что в регионе возможна «центральноазиатская осень», то есть события, аналогичные «арабской весне». Насколько высока вероятность подобного сценария для государств региона?
— Знаете, в этом вопросе очень много спекулятивного и конъюнктурного. Да, в государствах региона, в особенности — в Таджикистане и Туркменистане — масса социально-экономических противоречий. Да, в целом в регионе — более чем достаточно проблем. Это одна сторона медали.
Но есть и другая — реально у каждого государства региона достаточно сил для подавления внутреннего протеста или беспорядков. Успешными они могут стать только при наличии серьезной поддержки извне, и не принципиально от кого — конкретного государства или трансграничной организации вроде ИГ. Но вот в чем дело — у этих трансграничных организаций пока нет сил на полномасштабную поддержку пресловутой «центральноазиатской осени» в конкретно взятой стране. А из государств — системных игроков в регионе — никто сейчас не заинтересован в его «раскачивании».
Это не означает, что нынешняя ситуация относительной стабильности не может внезапно измениться. Но признаков этого пока нет.
