Министерство сельского хозяйства традиционно информирует о возросшем производстве сельхозпродукции. Однако по ценам в розничной сети этого не скажешь.
Подорожал практически весь ассортимент продукции наших фермеров. Местный картофель вовсе исчез с прилавков. Как признался торговец столичного рынка, оптовые цены на гедабекскую картошку подскочили до 1,2 маната.
«Привозить ее на рынок невыгодно. Кто купит по такой цене», — разводит руками мужчина. Продается на рынке в основном иранский и белорусский импорт, именно его предлагают наивным покупателям за местный картофель. Рукописные таблички на полках с корнеплодом «товуз», «джалилабад» и даже «гедабек» — обман. Да и по виду предлагаемого корнеплода опытный покупатель видит – все это явно не местное. Стоит привозной картофель от 80 гяпиков до 1 маната за килограмм – недешево по меркам местных зарплат.
Дорожает не только картофель. Капуста в этом сезоне на пике подорожания – 1,5–1,8 маната. Но более всего удивляют ценники на тыкве. Если в прошлые годы этот самый осенний плод стоил в сезон 30 гяпиков, сейчас дешевле 90 гяпиков – 1 маната не найти. Яблоки – и те не уступают в ценовой гонке. Хорошие и вкусные – не дешевле маната. Фруктово-овощное ценовое ралли уж как-то не стыкуется со сводками Госкомстата о растущем сельхозпроизводстве. Оно, уверяет официальная статистика, за девять месяцев даже превысило 8 млрд манатов — на 4,1% больше прошлогоднего показателя. По данным ГКС, росту сельскохозяйственного производства способствовало также повышение в этом году средней урожайности картофеля (180 ц/га) на 4%, овощей (251 ц/га) – 3,3%. Всего прирост объема производства растениеводческой продукции в этом году составил 5,4%.
В странной нестыковке отчетов и ценовых реалий разбираемся со специалистом по сельскому хозяйству Вахидом Магеррамовым:
— Почему дорожает сельхозпродукция? Что-то не так с рынком?
— На самом деле с нашим рынком ничего такого происходит, он выполняет свои функции. Много товара — цены падают, мало – растут. А дело в том, что с начала года дорожает все вокруг, подорожали дизель (33,3 процента) и бензин (11,1 процент), а значит, расходы производителей тоже увеличились. Ведь они, ко всему прочему, потребители и вынуждены компенсировать свои расходы. Делают это фермеры путем повышения цен на свою продукцию. Получают больше и покрывают возросшие расходы. Кроме того, производство местной продукции сократилось. Падает продуктивность, урожайность, а расходы, в том числе и траты на производство, растут. Такое, естественно, приводит к подорожанию. Не могут же наши селяне продавать себе в убыток.
— Если исходить из того, что килограмм тыквы, стоивший еще недавно 30 гяпиков, подорожал до маната, насколько в таком случае должны увеличиться расходы производителей или сократиться урожайность?
— Здесь прослеживается два фактора. Во-первых, снижается урожайность. Ведь если с гектара получают, приблизительно, уже не две, а одну тонну сельхозпродукции, естественно, цены на урожай поднимаются в два раза. Не нужно забывать, что в унисон падению урожайности повышаются и расходы селян. В свою очередь, оптовики, отслеживая понизившееся производство, тоже поднимают цены, зарабатывая на сложившемся дефиците. И потом, повышают цены не столько фермеры, сколько лица, задействованные в оптовом бизнесе по продаже сельхозпродукции.
— Производство падает, цены растут – это логично. Но как объяснить подорожание почти вдвое, скажем, яблок? Неужто снижаются урожаи, не плодоносят деревья?
— Урожаи яблок у нас уже давно собраны и отправлены на хранение. А ведь хранение – это тоже расходы на электроэнергию, перевозку, автомобильное топливо. Понимаете, у них тоже расходы увеличиваются. Это нам кажется, что дерево там растет, а на нем яблоки. Их нужно убрать, заплатив рабочим, которые уже не соглашаются на прошлогоднюю оплату. Расходы рабочих увеличились, и фермер вынужден заплатить им больше. Подорожала доставка, транспортные расходы. За поливную воду селяне платят в этом году больше, поскольку воду пришлось проводить издалека. Расходы фермеров по сравнению с прошлым годом намного выросли, и они думают, как их компенсировать.
В сегменте яблочного рынка у нас сравнительно сильная конкуренция и диктовать цены не получится. Невозможно согласовать цену, поскольку игроков рынка очень много. Я, например, покупаю сорт «гызыл ахмеди» в этом году дешевле, чем в прошлом. Видимо, увеличилась урожайность. В любом случае, цены на яблоки определяет рынок.
— Связан ли дефицит на нашем рынке с экспортом сельхозпродукции? Может, поставки за рубеж увеличились и это подстегивает цены? Не пора ли и нам ввести экспортные пошлины по примеру России для стабилизации цен на внутреннем рынке?
— Дело в том, что экспорт присутствовал и раньше. Экспортировали яблоки, хурму – ее в этом году больше на рынках, поскольку экспорт уменьшился. Массово вывозится гранат, картофель, лук и прочее. Но экспорт, скажем, яблок обычно компенсировался импортом из других стран – Грузии, Ирана и пр. Возможно, из-за пандемии импорт яблок из Грузии сократился. В результате цены поднимаются – хорошие яблоки стоят манат, но есть и дешевые – за 50 – 60 гяпик.
Что до экспортных пошлин, ставить в такие рамки наших экспортеров неправильно. К тому же российский рынок для азербайджанских продавцов не так уж привлекателен. И прибыли у них не такие высокие, как может показаться. Дело в том, что местный покупатель почти неплатежеспособен, очень низкая покупательная способность. И вот если запретить вывозить из страны, например, яблоки, селяне начнут вырубать яблоневые сады и заниматься чем-то другим. Проблема в том, что мы сегодня не можем организовать производство так, чтобы местный фермер получал большие урожаи и мог продавать часть на внутреннем рынке, а часть – вывозить на экспорт.
