Раджаб и Балагусейн пребывали в скверном, я бы даже сказал нецензурном расположении духа. Их прилюдно опустили, лишили депутатской короны. А ведь перед нами были два депутата в законе. Они не один мандат в руке вертели, не один срок мотали в уютных креслах. Да и «крыша» у них всегда была одна и та же. Сейчас, даже она не спасла. Отобрали у Раджаба и Балагусейна честно сфальсифицированную победу, как кошелек у фраера.
Как дальше жить? Как сохранять все, что нажито непосильным трудом? Тут тебе и заводы, и зоны отдыха и куча недвижимости и автомобилей. Да, многое из этого предусмотрительно записано на чужие имена. Но, в одном южном городе все тайное давно было явным. Именно об этом с грустью рассуждал Раджаб в беседе с Балагусейном. Это была беседа двух философов подковерных интриг.
«Все наше состояние, истоки его появления и имена тех, на кого мы многое переписали — секрет Полишинеля для соответствующих органов. Грядут тяжелые времена, друг!»,- вздыхал Раджаб. Его собеседник был настроен на глубинное изучение вопроса. «Ровно также, как эмпиризм противостоит рационализму и мистицизму, мы с тобой на сей раз противостояли реформизму, получив в итоге направление на процедуры и клизму»,- изрек он.
С этим аргументом невозможно было спорить. Действительно, важно же было вовремя понять, откуда и куда дует ветер перемен в южном городе. Собственно, многие поняли, но не многие приняли. Были те, кто надеялся пропетлять между струйками, используя прежние приемы попадания в парламент. Они были уверены в ловкости рук щедро оплаченных шулеров, умудрявшихся ранее показывать такие фокусы, что Дэвид Копперфильд нервно курил в сторонке.
Но, научно-технический прогресс, будь он трижды не ладен, все испортил. Это было именно то, что два друга, которых связало еще и одинаковое презрение к народу и его мнению, банально не учли. Ну не в состоянии они были понять, предвидеть появление такого количества фото и видео доказательств фокусов с разоблачением на избирательных участках. Раджаб и Балагусейн были представителями старой школы и все новое им давалось с большим трудом.
«Нарушаются устоявшиеся традиции! Какие-то мальчики и девочки выкладывают в интернет кадры, на которых уважаемые махинаторы извлекают бюллетени из воздуха, где они говорят новое слово в физике, доказывая способность такого сосуда, как избирательная урна, расширяться до любых размеров вмещать в себя бесконечное количество нужной бумаги, слыша вместо благодарности и аплодисментов, ругательства и проклятия! Разве такое можно было раньше представить?», — сетовал Балагусейн.
«Согласен с тобой, друг. Я же давно предлагал запретить все эти зловредные социальные сети, заблокировать весь интернет в южном городе. Он – причина многих наших настоящих и будущих бед. Он является угрозой для устоявшихся традиций фальсификации выборов не только в нашем южном городе, но и во всем мире. Им всем давно следовало бы объединить усилия в борьбе с таким злом. Кстати, мы могли бы поездить по миру, выступать с лекциями на тему этой опасности, угрожающей традиционалистам», — предложил Раджаб.
Его собеседник ответил в том духе, что после случившегося, возможно, придется не разъезжать по свету, а пойти по миру. Потому, что в числе иных традиций южного города была и та, что предполагала экспроприацию экспроприаторов. Это угнетало двух старых друзей. Еще вчера они были гедонистами, способными позволить себе любой каприз за деньги налогоплательщиков, а сегодня они уже представляют собой двух деклассированных лузеров.
Такой поворот дела мог крайне критически сказаться на здоровье. «Эксперты клиники Майо в американском штате Аризона составили перечень продуктов, благотворно влияющих на психическое здоровье человека. Для поднятия настроения специалисты порекомендовали употреблять в пищу рыбу, орехи, шпинат, брокколи, яйца и бобовые. У тебя есть бобовые?», — спросил Раджаб у друга по несчастью.
«Как бы, после случившегося, нам с тобой не оказаться на бобах»,- ответил Балагусейн. Он был не только философом, но и мастером рифмы. Только вот ранее, он предпочитал иную рифму. Ту, согласно которой, голосуй — не голосуй, все равно получишь… буй. Но, в южном городе настали иные времена. В моде были новые рифмы, трагикомедии, в город завезли новую партию разбитых корыт.
