Итак, следующим президентом США стал новый-старый Дональд Трамп. Так как это ведущая мировая держава, обладающая политическими и экономическими рычагами давления, было бы интересно узнать, каков будет внешнеполитический курс США, и как он отразится на современном миропорядке?
Своими мыслями по данному поводу в беседе с # поделился российский аналитик Михаил Нейжмаков.
-На выборах в США одержал победу Дональд Трамп, который довольно лояльно относился к Москве в контексте российско-украинской войны. Как вы считаете, Америка отойдет от прежнего курса в плане военной поддержки Украины?
-Стоит учитывать, что пока все предположения о «плане Трампа» по Украине строятся либо вокруг комментариев отставных руководителей, входивших в его первую администрацию, либо вокруг весьма обтекаемых заявлений самого избранного президента, сделанных в ходе предвыборной гонки.
Опыт первого президентского срока Дональда Трампа свидетельствовал, что важный элемент его внешнеполитической тактики — подход «горячо-холодно», когда от весьма жестких заявлений он мог переходить к прагматичным переговорам и обратно. Для аналогии — вспомним, как в октябре 2019 года Трамп, в комментарии на своей странице в Twitter, заявил о готовности «уничтожить» экономику Турции в том случае, если та «перейдет черту», а уже в ноябре 2019 года в Вашингтоне проходили вполне прагматичные переговоры между ним и Реджепом Эрдоганом.
В рамках российско-украинского конфликта такой подход избранного президента США попеременно может создавать вызовы как для Москвы, так и для Киева. То есть, если сейчас, когда у власти еще остается администрация Джозефа Байдена, Трамп, готовясь к вступлению в должность 20 января 2025 года, может пытаться играть на опасениях Киева и надеждах Москвы, то, вступив в должность, в первое время вполне может вновь «поднять ставки», в чем-то обнадежив украинскую сторону и более резко высказавшись в отношении России.
При этом Дональд Трамп, опять же по опыту его первого президентского срока, действительно склонен стремиться возложить больше расходов на осуществление, по сути, выгодной ему внешнеполитической линии на партнеров США. Поэтому инструменты поддержки Киева со стороны Вашингтона могут измениться. Например, с опорой уже на принципы ленд-лиза, о чем летом 2024 года говорил бывший госсекретарь США Майк Помпео, который, по ряду прогнозов, снова может вернуться в администрацию Трампа, хотя, возможно, и в новом качестве.
Это не значит, что определенная разрядка в отношениях Москва-Вашингтон, а также «замораживание» российско-украинского конфликта, невозможны. Но путь к ним в любом случае будет лежать через сложные переговоры (в том числе, непубличные) между Кремлем и будущим хозяином Белого дома. Причем, такой переговорный процесс, возможно, будет периодически прерываться.
-Как известно, в период правления Трампа его нейтралитет, так и отстранение от армяно-азербайджанского конфликта президента РФ Владимира Путина, дали возможность Баку частично восстановить свою территориальную целостность в ходе 44-дневной войны. Как вы считаете, наступит ли потепление в азербайджано-американских отношениях, учитывая то обстоятельство, что напряженность все же существует?
-В ходе президентской гонки в США оба основных кандидата апеллировали к избирателям из армянской общины. Возможно, в расчете на поддержку этой электоральной группы даже не на президентских выборах, а в рамках кампаний своих однопартийцев в Конгрессе.
В целом, Баку, скорее всего, будет проще работать с республиканской администрацией, чем ранее с демократической. Однако стоит учитывать, что фактическая отстраненность первой администрации Трампа от ситуации на Южном Кавказе осенью 2020 года на фоне предыдущей американской президентской гонки еще не означает, что, например, в 2025 году Белый дом будет действовать точно также.
Понятно, что Южный Кавказ вряд ли будет в центре внимания администрации Трампа. Но для США при любых администрациях очень часто был характерен «принцип качелей» в работе с государствами регионов, где есть актуальные американские интересы — попеременно давать сигналы о поддержке то одной, то другой стороне конфликта. Поэтому такой подход Вашингтона к работе с Южным Кавказом может сохраниться и при Трампе.
И новая администрация США также может оказывать определенное давление на Баку именно потому, что позиции Азербайджана в регионе после 2020 года усилились, то есть, с точки зрения интересов Вашингтона, могут нуждаться в определенном «сдерживании».
-Хотелось бы отметить и экономически-финансовый аспект, который для бизнесмена Трампа не чужд. В этом вопросе портить отношения с Азербайджаном, где задействованы американские интересы было бы неправильно. Но есть и фактор армянского лобби, которое может надавить на Трампа. Как вы считаете, по какому пути пойдет Трамп?
-В выстраивании линии Трампа в отношении Южного Кавказа может сыграть свою роль не только давление на новую администрацию той части элит в США, что больше симпатизируют Еревану, но и внешнеполитическая обстановка в ближайших регионах. А этот фактор, в свою очередь, может нести как риски, так и возможности для Баку.
Например, с заметной вероятностью, при Трампе может усилиться давление США на Тегеран. А это может несколько повысить значение для США работы с государствами, граничащими с Ираном, включая Азербайджан.
Но, стоит повториться, что такая тактика США может предполагать не только бонусы, но и давление на государства, в работе с которыми Вашингтон заинтересован. Поэтому Баку также стоит готовиться к прагматичным, но не всегда простым переговорам с новой администрацией США.
