Народный художник Азербайджана, величайший мастер Видади Нариманбеков первым в Азербайджане вывел тему борьбы над фашизмом на мировой уровень в живописи.
В эксклюзивном интервью # о своем выдающемся отце, его подвигах и жизни рассказывает дочь мастера, также известный художник Нигяр Нариманбекова:
— Видади Нариманбеков первый в азербайджанском искусстве вынес военно-патриотическую тему периода Великой Отечественной, а затем и Карабахской войны, на мировой уровень. Как начинался путь становления великого художника?
— Мой папа – великий азербайджанский художник Видади Нариманбеков, родился в городе Кан во Франции в 1926 году. Мама его — француженка Ирма Лярудэ, отец — Фарман Ягуб Нариманбеков, — азербайджанский аристократ, родом из Карабаха. Познакомились они в 1918 году в городе Тулузе, где оба учились: дедушка на инженера — энергетика, а бабушка – на модельера. Это была большая любовь, и вскоре они поженились. Затем молодая семья переехала в Париж, а в 1929 году, дедушка, который очень любил свою Родину, переезжает с семьей в советский Азербайджан. Не зная о том, что начались репрессии, он как сын дворянина, генерала- губернатора города Баку Амирбека Нариманбекова , был репрессирован сталинским режимом и сослан на Колыму. Позже была репрессирована и сослана в Казахстан и моя бабушка, которая шила прекрасные костюмы, была известным кутюрье в Баку.
Двое маленьких детей – мой папа и его младший брат Тогрул, который родился в Баку, остались одни, со старенькой няней – полячкой, которая посвятила им свою жизнь, и пока родители были в ссылке, следила за мальчиками.
— На войну Видади Нариманбеков ушел добровольцем?
— Папа с ранних лет занялся творчеством. Он ходил в Дом пионеров, создавал прекрасные картины, и туда же, за руку водил Тогрула, которого тоже приобщал к живописи. Позже папа поступил в художественное училище им. А.Азимзаде, куда его приняли с первого же тура, благодаря большому таланту.
Когда началась Вторая мировая война, да, папа принял решение бороться за правду, за справедливость и освобождение своей страны от фашизма, он ушел на фронт добровольцем.
В середине войны папа воевал в авиации, в легендарной команде летчика Покрышкина, дошел до Берлина, а после войны вернулся в шинели и солдатских сапогах в стены художественного училища, чтобы продолжить учебу.
На войне папа, в промежутках между боями, брал блокнот и карандаш и делал зарисовки. Он рисовал людей, которые отдавали свою жизнь за Родину.
У него была масса зарисовок этого страшного и тяжелого времени борьбы с фашизмом.
Когда папа вернулся в училище, он использовал все свои наброски, сделанные во время войны, и стал создавать большие эпические картины, посвященные Второй мировой войне.
— Как воспринимали эти работы в его окружении?
— Это были эпические, почти библейские полотна, посвященные мужеству советского солдата. Каждый, кто на них смотрел, был поражен той силой, той мощью, которую Видади Нариманбеков вкладывал в каждое свое произведение, той правдой жизни, которая была изображена на его холстах.
Великий азербайджанский художник и скульптор Омар Эльдаров, который также учился в училище им.Азимзаде, рассказывал, что работы моего отца производили ошеломляющее впечатление на всех студентов и педагогов. Папа же стремился продолжать учиться, и поступил в ленинградскую Академию художеств им.Мухиной, по окончании которой, едет в Тбилиси, где снова становится студентом.
В тбилисской Академии художеств папа пишет дипломную работу «На дорогах войны. Великая Отечественная», где изображены солдаты, уходящие на фронт, и одиноко стоящая девушка, со слезами на глазах провожающая солдат. Эта девушка символизирует хрупкость и красоту нашей жизни, которую может растоптать зло, несправедливость и бесчеловечность тех или иных событий. Картина была настолько прекрасной, что ее сразу же забрали в Государственный музей искусств Грузии, где она хранится до сих пор.
— Видади Нариманбеков был одним из основателей стиля «суровый реализм». Расскажите о его работах этого периода…
— Папа, наравне с таким великим азербайджанским мастером живописи как Таир Салахов, был одним из основателей «сурового реализма». Он создавал картины, на которых правда жизни была обрамлена в мифическую форму.
Одна из самых известных работ Видади Нариманбекова того периода – «На безымянной высоте». На ней изображен солдат, погибший в бою, а внизу, на горизонте стоит лодка, которая, как в Библии, должна перевезти его через реку забвения в другое измерение. В то же время, в руках воина горит свеча. Это – символ вечной жизни и вечной памяти о героях. Такими красивыми и философскими аллегориями сопровождались все картины Видади Нариманбекова.
Заложив огромный смысл в свои эпические полотна, папа учит новое поколение художников и просто зрителей тому, как надо свято охранять нашу жизнь, любить Родину и бороться со злом.
— Была ли у Видади Нариманбекова любимая работа?
— Я думаю, что он любил все свои картины, но последняя работа, всегда главная в жизни художника. Таким произведением для отца стала картина «Под знаменем Родины». Это последняя работа Видади Нариманбекова, которую он писал, уже будучи тяжело больным. Помню, как мы с братом Амирбеком по очереди помогали ему, придерживая ослабшую руку, чтобы он мог нанести последние штрихи и мазки.
Эта картина была посвящена Карабахской войне и героям, отдавшим свою жизнь за нашу Родину. Солдаты сидят вокруг стола, они уже погибли, о чем символизирует голубь и горит свеча, а на заднем плане — опять же аллегория, которую так любил папа: кипарисы и женщина с младенцем на руках. Это – образ матери, который Видади Нариманбеков пронес через все свое творчество. Знамя нашей Родины, большой развивающийся флаг на картине символизирует любовь нашего народа и умение жертвовать собой во имя свободы.
Папа работал над этой картиной до самого последнего дня своей жизни. Эта картина была его любимой.
За день до смерти папа сказал, что хотел бы еще раз подойти к картине, написать в небе луч солнца, который пробивается сквозь облака, и дает надежду. Но он не успел.
Эта картина стала апогеем творчества Видади Нариманбекова. Она до сих пор стоит в его мастерской. Многие музеи хотели ее приобрести, но мы не могли ее отдать. Это – последний вздох нашего отца.
Работа выставлялась всего один раз, во время юбилейной выставки отца, посвященной 90-летию со дня его рождения, которая с большим успехом прошла в Национальном музее искусств Азербайджана.
Я думаю, что когда будет создан дом — музей моего отца, эта картина займет там одно из центральных мест.
Папа также очень любил картину «На карабахских высотах», которую подарил нашему общенациональному лидеру Гейдару Алиеву, в 1995 году, в дни празднования 50-летия победы над фашизмом.
Гейдар Алиевич с радостью принял эту картину, она ему очень понравилась, и он сказал теплые слова о папином творчестве. Он ценил Видади Нариманбекова как художника и как человека.
— Все картины Видади Нариманбекова пронизаны глубочайшими эмоциями и западают в душу. Как создавались эти эпические полотна?
— Картины создавались невероятно магическим образом. Я была еще маленькой девочкой, и он часто брал меня с собой в мастерскую. Я обожала сидеть в уголке на диване и наблюдать за его работой. Папа очень долго раздумывал, ходил из одного конца мастерской в другой, потом резко садился, брал бумагу и начинал размашистыми, широкими и резкими движениями делать зарисовки портретов. Все было очень четко выверено. И только после многочисленных набросков он брал большой холст, ставил его на мольберт и размашистыми движениями кисти наносил краску. Так, силой его великолепной фантазии, казалось, что герои на полотнах начинают дышать, сердца их начинают биться. Затаив дыхание, я наблюдала, как белый холст начинал загораться жизнью. Целый мир оживал на холсте у папы. Можно сказать, что именно в той мастерской, наблюдая за папой, я стала зарождаться как художник. Мне было три года…
— Сегодня вы продолжаете дело своего прославленного отца. Какие его советы, напутствия вам особо запомнились?
— Мне было лет 5-6 , когда папа начал приобщать меня к масляной живописи. Он ставил мне натюрморты, в то время как сам стоял и творил у холста. А я тихонько, с трепетом выполняла задания, которые передо мной ставил папа, рисуя за мольбертом розы в хрустальной вазе, груши, яблоки, хризантемы. Я впитала все ощущения и все эмоции, находясь рядом со своим великим отцом.
Будучи дочерью такого человека, я постоянно ощущаю огромную ответственность за каждый свой штрих, который я наношу на холст. Я помню все, что говорил мне папа, как будто он говорил мне это только вчера. Помню его последние слова, сказанные мне перед его уходом: «Дочка, я вложил в тебя весь свой талант и большую веру в то, что ты продолжишь это дело».
Он всегда говорил мне, что карандаш, блокнот, холст и краски всегда должны быть рядом. «Грустно ли, светло ли, ты всегда должна рисовать. Это твое предназначение. Ты делаешь это в память обо мне, во имя искусства, во имя живописи и своего народа», — говорил он.
«Я не умираю. Я остаюсь жить в своих детях», — говорил папа в последние минуты своей жизни. Я уверена, что он гордился бы мной сегодня, видя мои успехи на самых крупных арт-площадках Франции. Я счастлива, что мои работы находят отклик в сердцах людей не только в родном и любимом Азербайджане, но и в Европе.
Папе очень нравились мои маленькие эльфы, феи, летящие архангелы. Он часто говорил мне: «Ты берешь за руку зрителя и ведешь его в свой мир».
Все свои грандиозные проекты, в том числе величайшую награду – «Золотое полотно» за картину «Адажио» от национальной федерации культуры Франции в 2016 году, я посвящаю памяти своего отца и говорю: «Спасибо, папа, за талант, за жизнь, и любовь к искусству!».
