Политический брак России и Белоруссии был с самого начала мезальянсом. Москва преследовала очевидную цель — создать прецедент углубления экономических и политических связей с выходом на обновленное объединение, призванное в чем-то заменить распавшийся СССР.
Из всех государств СНГ в наибольшей степени на такое согласилась Белоруссия. Минск участвовал во всех так называемых интеграционных объединениях, которые придумывали в российской столице. За это Белоруссия получала торговые и экономические преференции, существенную финансовую поддержку.
В ответ в Кремле рассчитывали на безоговорочную поддержку и следование общим курсом. Вот здесь стали возникать проблемы и чем дальше, тем больше.
Для укрепления своей власти Александр Лукашенко проводил довольно жесткий курс в отношении прозападной оппозиции и ее лидеров. Некоторых посадили по вздорным обвинениям, большинство бежало в другие страны. Сначала в Польшу и Литву, затем в Украину.
В силу важности стратегического положения Белоруссии в Москве при наличии достаточных ресурсов фактически покупали лояльность Минска, со временем все более показную.
Перелом наступил после аннексии Крыма и агрессии России на Донбассе. В столицах стран СНГ почувствовали себя крайне неуютно. В любой момент защитники так называемого русского мира могли начать инспирированные Москвой выступления и требовать защиты от мифических притеснителей.
Не случайно Лукашенко не захотел признавать Крым российским, занял по отношению к украинским властям примирительную позицию и даже добился, чтобы столица Белоруссии стала площадкой для переговоров по Донбассу.
Сначала незаметно, но потом по нарастающей стали улучшаться отношения с Европой, в которой о президенте Белоруссии говорили как о последнем диктаторе континента.
Выдерживать среднюю линию не дала Москва. По мере роста дипломатической изоляции в Кремле росло раздражение отсутствием безусловной поддержки российской политики не только Минском, но и Астаной.
В качестве приведения всех к общему знаменателю начали оказывать экономическое и финансовое давление на первого союзника. Как водится, появились проблемы с ввозом и сбытом белорусских продуктов питания в Россию. По сравнению с российскими они часто более высокого качества и пользуются хорошим спросом.
Российские производители жаловались на конкурентов и требовали защитных мер, но в Кремле не спешили, чтобы не нарушать хотя бы внешнее единство.
Мнение потребителей в Белокаменной никогда не учитывали. Так было с европейскими товарами при контрсанкциях, затем украинским продовольствием. Теперь настала очередь Белоруссии. В молоке, производимом союзным государством, вдруг нашли вредные вещества и поэтому озаботились охраной здоровья российского населения. Россельхознадзор уже давно превратился в элемент внешней политики и средство давления на соседей.
Наверное, в Москве удивились, но бацько Лукашенко не только не отступил, а принял вызов.
Для начала посыпались удары на пророссийскую оппозицию в Белоруссии. Несколько белорусских авторов известного своим патриотическим курсом российского интернет-издания REGNUM были осуждены и получили сроки за отрицание отдельной белорусской государственности и истории. Фактически она перестала существовать, а вот к прозападным стали относиться гораздо мягче. Во всяком случае, некоторых оппозиционеров освободили.
Продолжением этого стала критика со стороны Лукашенко попыток приватизировать победу во Второй мировой войне, которые, по его словам, наблюдаются в России. Выступая перед журналистами в Бресте, как сообщает информагентство Белта, Лукашенко прямо указал, откуда исходят такие настроения. «В последнее время я отслеживаю эту тенденцию, наблюдаю. Появляется все больше информации именно на эту тему. Кому-то неймется, что удивительно — в России, приватизировать эту победу. Как будто не было на войне других — белорусов, украинцев, грузин, армян, таджиков, туркмен… Весь Советский Союз воевал». Таким образом, президент прокомментировал «появляющиеся в прессе союзников материалы о том, что Беларусь якобы занимается историческим сепаратизмом».
Все это определило повестку дня заседания Высшего Госсовета России и Белоруссии в Минске. Ради встречи с белорусским лидером Владимир Путин пропустил футбольный матч Россия-Египет.
Хотя в документах после встречи говорится об успехах и достижениях союзных государств, на самом деле, стороны остались крайне недовольными друг другом. Не нужно читать документы, достаточно внимательно посмотреть телевизионные репортажи. На лицах членов российской делегации явно просматривалось крайнее раздражение. Особенно характерно это было для премьер-министра Медведева, у которого давняя неприязнь к Лукашенко.
Судя по всему, разговор получился очень жестким и неприятным. Формально не рассорились, что в данных условиях уже можно считать достижением.
Недовольство белорусского лидера завершившимися переговорами вылилось в демонстрацию улучшения отношений с Евросоюзом. Лукашенко принял еврокомиссара по европейской политике соседства и переговорам о расширении ЕС Йоханнеса Хана. Последний участвовал в 10-й сессии неформального диалога министров иностранных дел и министров по делам цифровых технологий стран «Восточного партнерства». Речь на министерской встрече шла о гармонизации цифровых рынков и реализации совместных проектов в этой сфере.
На встрече с еврокомиссаром Лукашенко коснулся вопроса транзита через Белоруссию. «Мы не просились в Евросоюз, но мы хотели бы, чтобы у нас с ЕС были такие отношения, которым бы, может быть, завидовали даже члены ЕС. И если Европейский союз на это готов, мы свой путь готовы пройти».
Для европейского чиновника такое заявление оказалось несколько неожиданным. Тем не менее, он заметил, что «Развитие экономики всегда означает и развитие общества, и развитие страны. Мы по-прежнему видим, что существует значительная разница между уровнем экономики в ЕС и уровнем экономики в государствах-соседях. И это тот вопрос, который мы хотели бы решить, и этим надо заниматься».
Положение сложилось действительно сложное и продолжает ухудшаться. Об этом белорусский президент заявил во время посещения сельхозпредприятия «Купаловское» в родном Шкловском районе Могилевской области, где когда-то был председателем колхоза. «Наметили сделать — это должно быть сделано железобетонно. Причина одна невыполнения — смерть. Мы — на фронте. Не выдержим эти годы, провалимся — значит, надо будет или в состав какого-то государства идти, или об нас будут просто вытирать ноги. А не дай бог, еще развяжут войну, как в Украине».
На встрече с Йоханнесом Ханом Лукашенко говорил о происходящих трансформациях. По мнению обозревателей, это словесное прикрытие изменений отношений с Россией.
Вот почему Минск хочет быстрее сблизиться с Брюсселем и тем самым решить две задачи.
Во-первых. Компенсировать экономические и финансовые потери, которые Белоруссия несет из-за сложных отношений с Россией.
Во-вторых. С помощью улучшения отношений с Европой найти какие-то относительно эффективные, по крайней мере, дипломатические способы защиты от московской экспансии.
Насколько такая политика будет успешной сейчас сказать трудно. Брак Москвы и Минска находится на грани фактического развала из-за диктата Кремля. Украина была первой, возможно, что за ней последует Белоруссия.
