В среду состоялся визит эмира Катара Тамима бин Хамада Аль Тани в Турцию. В рамках визита стороны договорились по широкому спектру сотрудничества. Но самым заметным стало решение эмира Катара инвестировать в турецкую экономику 15 миллиардов долларов.
Данное заявление сразу же сказалось на курсе лиры, и турецкая валюта смогла отбить несколько своих позиций. Братские отношения Турции и Катара сформировались не сегодня, и решение катарских эмиров инвестировать в турецкую экономику частично связано с поддержкой сильной страны, которая защищает Катар.
Отношения Анкары и Дохи
Начало 2018 года, после первого официального визита новоиспеченного президента США Дональда Трампа в Саудовскую Аравию, Катар оказался не у дел на аравийском полуострове. Проблема в том, что кронпринц Саудовской Аравии Мухаммад бин Салман Аль Сауд начал перестраивать Саудовскую Аравию, а вместе с ней внутреннюю и внешнюю политику.
О конкуренции Катара и Саудовской Аравии среди суннитского мира писалось и говорилось много. Все дело в том, что Катар, при всех своих деньгах и богатстве не является равносильным конкурентом Саудовской Аравии. Как говорится на аравийском полуострове один хозяин, и это та страна, которая представляет дом Саудов. Тем не менее, Катар, несмотря, на свои скромные габариты, имеет не совсем скромные амбиции в вопросе лидерства среди суннитского мира.
Сразу после завершения визита Трампа в Эр-Рияд, катарский полуостров превратился в остров. Саудовская Аравия и все ее «дети» в заливе обрушились с критикой на политику Дохи, ввели против нее экономические санкции, бойкотировали все, что можно было бойкотировать, закрыли границы. Саудовской Аравии ничего не стоило ввести армию в Катар и просто сменить там эмира, причем подобная практика в другой форме в истории имела место быть.
Причины были просты, Саудовская Аравия, просто решила наказать маленькое государство, за большие амбиции, но не тут-то было. Сразу после этого, президент Эрдоган, отправил в Катар 5 тысячный военный контингент, дав понять саудовскому режиму, что не позволит свирепствовать над Катаром, другими словами, несмотря на то, что на полуострове есть две военные базы (США и Франции) именно Турция стала залогом безопасности для этой страны.
Благодарность эмира не заставила себя долго ждать, сразу же после этого в Турцию пошли огромные контракты, вливания, «длинные» кредиты. И уже сейчас, когда турецкая лира обвалилась, Катар решил не допустить падения турецкой экономики и не позволить Эрдогану «захлебнуться» в противостоянии с Трампом. Другими словами – это инвестиции в политическую стабильность.
Кроме всего прочего, если говорить об отношениях Турции и Катара, то этот союз своеобразный тандем, связанный со ставкой Катара на идейно близкое турецким исламистам движение «братьев-мусульман» по всему Ближнему Востоку.
Однако крах «братьев» практически во всех странах Весны и уход эмира Хамада в почетную отставку вызвал существенное изменение политики Катара. Он практически «вышел» из Египта, бросил ХАМАС, резко ограничил свое присутствие в Сирии.
Монополия по-турецки
Стоит вспомнить первоначальные причины сирийского конфликта, которые привели к тому, что Сирия как государство фактически стерта с лица земли и превращена в руины, чтобы ее отстроить, по самым скромным оценкам, нужно примерно 320 миллиардов долларов. Но сейчас не об этом. В 2009 году, правительство Башара Асада отвергло предложение Катара и Турции по строительству газопровода из Катара в Турцию.
Правда, в своих интервью Башар Асад официально отрицал это, тем не менее, он отказался от этого проекта в пользу своих союзников России и Ирана, которые имеют свои «газовые планы». Уже в 2012 году, Асад принимает решение подписать с Тегераном меморандум, в котором были зафиксированы намерения организовать сирийский транзит иранского газа в Европу через Ирак, минуя Турцию.
В этом соглашении также оговаривалась возможность строительства завода по сжижению газа на берегу Средиземного моря. Иными словами, Башар Асад вызвал острую реакцию суннитских монархий.
Сирию разворошили, но поставленных целей ни та, ни другая сторона так и не смогли добиться. Турция остается крупнейшим потребителем катарского газа, и эмир Тамим, естественно, заинтересован в сотрудничестве с Анкарой в этой области. Тут можно задаться вопросом: а зачем Турции столько газа? С газом проблем вроде уже нет: поступает иранский газ, со следующего года заработают проекты TAP и TANAP, строится российский газовый трубопровод «Турецкий поток».
Турция пытается замкнуть на себе монополию транзитных линий газа каспийского бассейна (Азербайджана, Туркменистана, Казахстана и частично Ирана), ближневосточных государств (Катара и Ирана) и России, чтобы стать крупнейшим газовым хабом и поставить в зависимое положение всю южную Европу.
Эрдогана можно критиковать и недолюбливать, но сам факт того, что благодаря его усилиям, Турция становится более сильным и влиятельным игроком – это неоспоримый факт.
