Как-то тихо и незаметно в нынешней России прошла 50-я годовщина конфликта с Китаем за остров Даманский, китайское название Чжэньбао дао — Драгоценный остров. Он получил название из-за внешнего сходства с древней китайской монетой.

Столкновения произошли 2 и 15 марта 1969 года. Отметим, что этим островом дело не ограничилось.  Наоборот, вооруженные столкновения только начались, так как они продолжились 20 июля 1969 за остров Киркинский, расположенный вблизи Даманского, и 13 августа 1969 года у озера Жаланашколь (Казахстан). В последнем бою китайская сторона понесла значительные потери и о нем только в конце 1980-х гг. упоминал Дэн Сяопин. Советская сторона также не захотела усиливать пропагандистский накал, так как появились признаки урегулирования пограничных проблем. При жизни Мао Цзедуна это не удалось, но в дальнейшем проблема Даманского была решена. Он и ряд других островов по рекам Амур и Уссури отошли к Китаю.

С военной точки зрения события на острове Даманский описаны достаточно подробно. Пересказывать их не имеет особого смысла. Гораздо важнее оценить дипломатические последствия конфликта. Тем более, что он означал существенное изменение мировой политики.

Противостояние между СССР и Китаем имело много причин. Идеологические разногласия выливались в попытки захвата со стороны Пекина руководящей роли в коммунистическом движении. Добавлялась и личная неприязнь Мао Цзедуна сначала к Хрущеву, затем к Брежневу.

Были и внутриполитические причины, заставляющие китайское руководство втягиваться в военные и внешнеполитические авантюры. В этот период уже четыре года в стране шла так называемая культурная революция. Экономика и вообще народное хозяйство были полностью дезорганизованы. Уровень жизни и так не очень высокий стремительно падал, что вызывало вполне объяснимое недовольство. Внешняя угроза должна была ослабить этот нажим и консолидировать основы режима.

Базой такой политики являлись территориальные проблемы. В 1964 году на встрече с японской делегацией Мао Цзэдун заявил: «Мест, оккупированных Советским Союзом, слишком много. Советский Союз занимает площадь 22 млн. кв. км, а его население всего 200 млн. человек».

По коммунистической традиции приближающийся IX съезд Коммунистической партии Китая (КПК) было нужно встретить грандиозным успехом. В экономике такое не представлялось возможным, значит необходима военная победа. Советское руководство Мао откровенно презирал, а СССР называл бумажным тигром. По его мнению, Кремль на военный конфликт не пойдет и вынужден будет отступить.

Как пишет китайский историк Ян Куйсун, в январе 1968 года Центральная военная комиссия ЦК КПК во главе с Мао Цзедуном сформулировала инструкции для командования Шэньянского и Пекинского военных округов. В них содержалось указание подготовить военную операцию против СССР.

Ход боев за острова Даманский и Киркинский в Пекине рассматривали как свой успех, хотя и с большими потерями. Несколько охладило пыл применение систем залпового огня «Смерч». Тем не менее, было решено продолжить Kraftprobe — пробу сил. Отряд специального назначения перешел границу СССР в районе озера Жаланашколь. В Пекине рассчитывали на успех, так как знали, что местные командиры и начальники будут звонить в Москву, чтобы получить разрешения и указания. С учетом разницы во времени и общей неразберихи, как в конфликте на Даманском спецназ должен был успеть выполнить задание. На этот раз китайских спецназовцев встретили во всеоружии. Большая часть их погибла в бою, остальных вытеснили на сопредельную территорию. Возможно, что стычки продолжались бы и дальше, но в Пекине получили важную информацию.

Уже 18 августа 1969 года представители СССР начали по дипломатическим  каналам выяснять у восточноевропейских союзников, какова будет их реакция, если советская армия нанесет удар по китайским ядерным объектам.

Аналогичное зондирование было произведено и в Вашингтоне. В августе 1969 года во время ланча в ресторане гостиницы «Америка» второй секретарь советского посольства Давыдов спросил своего собеседника сотрудника государственного департамента, какой будет реакция США на превентивный удар по китайским ядерным объектам. По словам американца, США будут внимательно следить за событиями, но постараются не стать участником конфликта. По поручению государственного секретаря Уильяма Роджерса была проанализирована вероятность такого развития конфликта между Китаем и СССР. Аналитики пришли к выводу, что такое в принципе возможно, но маловероятно.

Информация об активизации советской дипломатии и обсуждение с союзниками возможного удара по атомным объектам дошла до Пекина и серьезно испугала руководство КНР. Именно это обстоятельство способствовало тому, что было получено согласие на встречу главы советского правительства Алексея Косыгина и китайского премьера Чжоу Эньлая. Она состоялась в пекинском аэропорту 11 сентября 1969 года.

Последний предложил начать переговоры с формулировкой «стороны остаются там, где они находились до сих пор». Косыгин согласился. С этого момента остров Даманский de facto стал китайским, так как в тот момент на нем находились солдаты Народно-освободительной армии Китая.

На встрече Косыгина и Чжоу Эньлая была достигнута договоренность о неприменении в дальнейшем силы в пограничных спорах, разрядке напряженности и возобновлении железнодорожного и авиасообщения между странами. Чжоу Эньлай  тогда заявил, что «Мы упоминали неравноправные договоры не для того, чтобы их пересмотреть. Наоборот, мы хотим урегулировать пограничный спор на основе этих договоров». Хотя спор удастся урегулировать только в 1990 году, именно встреча двух премьеров отодвинула угрозу войны между странами.

Несмотря на то, что на границе СССР и Китая установилось затишье, напряжение в отношениях нисколько не спадало. Именно столкновение на Даманском и последующие за ним запустили процессы резкого изменения китайской внешней политики.

Оценивая горячую фазу советско-китайского конфликта, советник президента США Ричарда Никсона по национальной безопасности Генри Киссинджер пришел к выводу, что Пекин теперь может быть готов к сближению с США на антисоветской основе.

В 1969 и 1970 гг. американская администрация через пакистанское посольство в Пекине приглашала КНР к диалогу и делала демонстративные дружественные шаги ему навстречу. Например, были отменены военно-морские патрули Тайваньского пролива, защищавшие остров от нападения с материка.

Затем наступила очередь пинг-понговой дипломатии. Во время чемпионата мира по настольному теннису в японском городе Нагоя в апреле 1971 года американская команда получила приглашение посетить Китай. Вместе со спортсменами в Пекин поехали сотрудники государственного департамента, которые начали готовить американо-китайское сближение.

Еще в декабре 1970 года Мао Цзедун попросил своего биографа, американца Эдгара Сноу передать Ричарду Никсону предложение посетить Пекин. Сергей Радченко, профессор международных отношений Университета Кардиффа, пишет, что записи беседы Мао Цзэдуна с Эдгаром Сноу, отправленные в нижестоящие партийные организации для обсуждения, вызвали у кадров как минимум недоумение. Глава коммунистического Китая называл ярого антикоммуниста Никсона «лучшим парнем в мире» и предложил построить «мировой антисоветский фронт» в составе КНР, США, Японии, Ирана, Пакистана, Турции и стран Западной Европы.

В 1971 году США признали концепцию одного Китая и перестали блокировать передачу места в Совете Безопасности ООН континентальному Китаю. С 1949 года его занимали представители Китайской Республики на Тайване.

В Москве не ожидали такого поворота, но сделать ничего не могли. Только усилилась конфронтация с Западом, и произошло втягивание в афганскую авантюру. Мировая политика вышла на новые рубежи.

image
(Пока оценок нет)