После завершения IV Международного музыкального фестиваля в Габале нам удалось побеседовать с его художественным руководителем Дмитрием Яблонским — музыкантом, ставшим за последние годы частью азербайджанской музыкальной культуры.
— Господин Яблонский, прежде всего примите поздравления по поводу успешного завершения очередного фестиваля в Габале. По опыту уже проведенных фестивалей можно с уверенностью говорить, что их структура — не застывшая, а постоянно обновляющаяся, подвижная форма. Было бы интересно узнать, начались ли обсуждения программ следующего фестиваля, и какие сюрпризы готовит нам юбилейный V Габалинский фестиваль?
— Спасибо. Действительно, фестиваль удался, об этом много говорят, много пишут. Что касается программ следующего фестиваля, то работа над этой важной проблемой начинается еще «внутри» неотзвучавшего фестиваля. А иначе невозможно. Слишком большой объем работы, сопряженный с определенными сложностями. Не так-то легко заполучить знаменитых музыкантов, чьи выступления часто расписаны на много лет вперед. И это далеко не единственная задача, стоящая перед организаторами столь масштабного события. Имеет значение абсолютно все: каждая мелочь, каждая деталь. Изначально главным ориентиром должна стать направленность на успех. От этого многое зависит.
У нас лимитированное количество концертов. На этот год были запланированы и с успехом прошли концерты азербайджанских исполнителей и дирижеров с Лондонским королевским филармоническим оркестром. Особый акцент был сделан на концертах-посвящениях, связанных с юбилейными датами Фикрета Амирова, Ниязи, Муслима Магомаева. Право выступить на престижной габалинской сцене было предоставлено и талантливой молодежи. Но при всем этом концертные марафоны пока не возможны.
Будущий год обозначен 200-летием Верди — датой, которую будет праздновать весь мир, и 100-летием выдающегося произведения Узеира Гаджибейли «Аршин мал алан». Эти два события, конечно же, явятся источником новых идей, которые найдут свое отражение в фестивальных программах.
Что же касается более подробных фактов, то могу сказать, что я как музыкант не люблю настаивать на чем-то конкретном. Если к участию в фестивале привлекаются музыканты уровня Юрия Башмета или Бориса Березовского, то пусть они играют по своему усмотрению. Так, на одном из концертов прошедшего фестиваля Борис Березовский поменял программу непосредственно перед выходом на сцену, предложив вниманию слушателей редко исполняемые произведения Метнера, а также сыграл прелюдии Рахманинова и вальсы Шопена. Поверьте, аудитория от такой «импровизации» нисколько не пострадала, и, более того, к Борису подходили со словами благодарности за то, что он многим открыл в тот вечер творчество Метнера.
— Одним из главных событий IV Международного фестиваля в Габале стала премьера произведения «Ходжалы» современного российского композитора Александра Чайковского. Известно, что идея этого сочинения была подсказана композитору вами. Прокомментируйте, пожалуйста, это событие.
— У каждой страны своя история. События Ходжалы — это большая трагедия, которую нельзя рассматривать как трагедию отдельно взятой страны. Есть общечеловеческие проблемы, которые в современном мире приобретают особое звучание. Вспомним «Военный реквием» Бриттена или «Трен жертвам Хиросимы» Пендерецкого. Со временем такие произведения выходят за узкие географические рамки и становятся, с одной стороны, напоминанием о жестокости, бесчеловечности, а с другой, — памятником безвинно погибшим людям.
У трагедии нет национальности, но идея привлечь инонационального композитора к созданию произведения на тему Ходжалы, однозначно, имеет глубокий смысл. Сам композитор обозначил свое сочинение как Траурную музыку для фортепиано, альта, тара и виолончели. И, когда я, посовещавшись с Фархадом Бадалбейли, рассказал Александру Чайковскому и Юрию Башмету об идее произведения, они сразу же согласились участвовать в этом проекте. Заранее были продуманы такие важные детали, как специальная декорация, световое решение, использование тара, роль которого в сочинении велика. Успех был огромным. Произведение, затронув слушателей своей глубиной, эмоциональностью, неприкрытым трагизмом, не оставило равнодушным никого. Хотелось бы это сочинение «поставить на колеса» и провести премьерные исполнения в разных странах. Надо ли говорить о значимости такой возможности! Музыканты не политики, но можно ли жить, отстранившись от нее?
— У Габалинского фестиваля два художественных руководителя. Не усложняет ли такое двоевластие решение каких-либо вопросов?
— Совсем наоборот. У нас потрясающий баланс. Все проекты мы с Фархадом Бадалбейли совместно обсуждаем и всегда находим возможность прийти к «единому знаменателю». Мы много играем вместе в течение целого года. А если удается найти общий язык в исполнительстве, то и во всем остальном можно договориться.
Наша главная цель — создать семью фестиваля. Именно с этим связан факт неизменного участия в фестивалях определенных музыкантов, которые во многом создают имидж этим событиям. В некоторых случаях, подписываются контракты на пять лет. Практика показывает, что только на третий или четвертый год постоянного участия, исполнители начинают чувствовать, что приезжают в семью. Именно отсюда тот необыкновенный дух не только творческого, но и дружеского общения, который царит на габалинских фестивалях.
— Большой резонанс получила пресс-конференция, проведенная в рамках фестиваля на фабрике пианино Beltmann. Как вы оцениваете перспективы производства продукции Beltmann?
— Пресс-конференция прошла в новом зале фабрики, в котором может разместиться целый симфонический оркестр. Состоялся интересный диалог, в ходе которого было освещено много важных вопросов. Такое общение всегда полезно. Что касается самого производства, то с уверенностью можно говорить о высоком уровне. Главное, что постоянно ощущается положительная динамика, определенный рост. Наша цель — привлечение местного населения, стремление не только дать им рабочие места, но и создать новую философию работы на фабрике. Здесь созданы все условия: действует бесплатная столовая, душевые, выдается спецодежда (эстетичная и удобная), есть гардеробная. Специально для работников фабрики, рядом с концертным залом, построена мечеть. О чистоте, порядке и организации труда говорить даже не стоит, т.к. это само собой разумеющиеся факты. Большое Внимание уделяется инвентарю. Все техническое оборудование — итальянского и немецкого производства. В работе используются материалы только высокого качества, что сказывается на их стоимости. К примеру, дека, от которой идет звук, — из 150-летней австрийской ели, растущей не ниже 800 метров над уровнем моря. Сначала дерево три года лежит в воде, затем три года сушится и только потом доставляется к нам, но не как дека, а как материал для нее. Вся механика для пианино Beltmann предоставляется фирмой Renner (изготавливается на 130-летней фабрике в Штутгарте, поставляющей механизмы для Steinway). Из Германии готовым приходит все, что сделано из металла — самого высочайшего качества и пробы.
Но вот что интересно: казалось бы, производство запущено и налажено, есть хорошие результаты, но процесс поиска не прекращается. На основе накопленного опыта и знакомства с уникальными западными технологиями уже здесь, в Габале, были сконструированы и уже используются усовершенствованные станки и инструменты для производства азербайджанского пианино! К нам На фабрику приезжают эксперты из Англии, Америки, Германии. Имея за плечами огромный профессиональный опыт, этим специалистам трудно поверить, что за три года (время существования фабрики) достигнуто невозможное. Но такая оценка нас не успокаивает. Мы стараемся быть самокритичными, стремимся к еще лучшему результату.
О продукции Beltmann, произведенной в Габале, уже много говорят, отмечая ее серьезные достоинства. К 2013 году будет налажен выпуск роялей Beltmann, опытные образцы которого предоставлены для габалинских фестивальных сцен. Независимый Азербайджан привлекает внимание мировой общественности своими фантастическими успехами. Думается, что национальная фабрика пианино — это тоже результат общего прогресса страны.
— На одной из бакинских улиц, над помещением, в котором идет ремонт, появилась вывеска Beltmann. Если не секрет, имеет ли этот факт отношение к габалинской фабрике?
— Самое прямое. После завершения ремонта это будет специализированный магазин по продаже продукции фабрики Beltmann. Такой магазин уже есть в Германии. Мы надеемся, что пианино Beltmann будет пользоваться спросом не только в Азербайджане, но и за его пределами, тем более подобный прецедент уже есть.
— На заключительном фестивальном концерте совершенно непривычно было видеть на сцене вместо рояля два пианино. Думаю, не ошибусь, если предположу, что это были пианино Beltmann. Что это: рекламная акция или…?
— Идея двух пианино исходила от Фархада Бадалбейли и Мурада Адыгезалзаде, которыми двигали чисто патриотические чувства. Они захотели показать миру (и отлично справились с этой задачей), что на престижном национальном фестивале музыканты играют на инструментах, которые производятся у них на родине — в Азербайджане. И это, конечно же, была не пиар-акция.
На сцене заключительного концерта фестиваля, действительно, стояли два открытых пианино, что было сделано не для демонстрации внутренней красоты инструмента, а для показа большей динамики звука.
Трудно, наверное, будет найти исполнителя, который сыграл бы на сцене концерт, предназначенный для рояля с оркестром, на пианино. В моей довольно богатой исполнительской практике с таким решением я до Габалы не сталкивался. Главное, что все прозвучало отлично.
— Уже неоднократно озвучивалась мысль о целесообразности презентации Габалинского фестиваля в других странах. Существуют ли предпосылки для реализации столь интересной идеи?
— Существуют, и вполне реальные. В сентябре планируется провести презентацию фестиваля в Лондоне. Так, 25 сентября Королевский филармонический оркестр (под моим руководством) даст симфонический концерт, в котором прозвучат «Азербайджанское каприччио» и Концерт на арабские темы. Солист — Фархад Бадалбейли. Попутно отмечу, что при поддержке Фонда Гейдара Алиева и Министерства культуры и туризма Азербайджана были записаны два видеодиска: «Горы Габалы» и «Музыкальный фестиваль. Габала» До начала первого лондонского концерта планируется показ фильма о красоте Габалинского горного края, что уже создаст определенное впечатление у зрителей.
27 сентября состоится камерный концерт, в котором прозвучат произведения для виолончели и фортепиано. В частности, мы с Фархадом сыграем Скрипичную сонату Азера Рзаева, которую я переложил для виолончели. А 29 и 30 сентября с Королевским оркестром будет произведена запись двух балетных сюит Кара Караева.
Все эти события будут трактоваться как часть Габалинского фестиваля. А на вторую половину июля следующего года запланирован фестиваль «Габала-Иерусалим», который будет проходить в Израиле. В программах фестиваля — произведения азербайджанских композиторов и, обязательно, «Ходжалы» Александра Чайковского.
Как видите, планы серьезные. Их осуществление, как и вся история Габалинского фестиваля, стало возможно благодаря серьезнейшему вниманию руководства страны к культуре Азербайджана. Без поддержки Фонда Гейдара Алиева, без Министерства культуры и туризма Азербайджана такое смелое начинание не имело бы никаких перспектив. Отдельное большое спасибо первой леди Азербайджана Мехрибан ханум Алиевой, которая вдохнула жизнь в этот фестиваль, чем мы очень гордимся и к чему очень бережно относимся. Успеху фестиваля во многом способствует единство действий, в котором серьезная роль принадлежит местной власти Габалы. Глава исполнительной власти города Субахи Абдуллаев присутствует на каждом концерте фестиваля, старается оказать реальную помощь. Никто не остается в стороне, и знаете, почему? Потому что Габалинский фестиваль стал существенной частью нашей жизни — жизни азербайджанского народа.
