(Окончание. Начало см. «Зеркало» от 11 августа 2012 г.)
Через несколько дней расследования «основательные подозрения» Чернышева становятся «неоспоримыми фактами». 10 мая он составляет протокол следующего содержания: «Я, и.д. Бакинского полицеймейстера, Подполковник Чернышев, производил негласным путем расследование с целью выяснения преступной деятельности некоторых проживающих в Баку лиц, причем выяснил следующее: бакинский житель Наджаф Кули бек Ашурбеков является главным организатором разбойничьих шаек «Кочи», терроризующих местное население, активное участие в которых принимают:
1) Мамед Багир Фарамаз оглы,
2) Джаббар Таги оглы,
3) Кязым и Алескер Зейнал оглы,
4) Ага Мамед Таги оглы и Алекпер Мамед оглы, представляющих опасность для общественного порядка и спокойствия в городе, о чем и составлен настоящий протокол».
По существовавшему в то время порядку в отношении лиц, которых предстояло выслать за пределы места постоянного проживания, составлялся документ под названием «Сведения о представленном к административной высылке». В отношении арестованных в нем читаем: «Наджаф Кули бек Ашурбеков, житель гор. Баку, 32 года, из дворян, женат, имеет трех дочерей, первой 14 лет, второй 12 лет, третьей 6 лет. Алекпер Мамед оглы, житель гор. Баку, холост. Первый является организатором шайки грабителей «Кочи», наводящий ужас на местных жителей. Второй принадлежит к организованной Ашурбековым шайке. В возводимых на них обвинениях виновными себя не признают. Ашурбеков задержан и заключен в тюрьму 4 мая, а Алекпер 3 мая. Дело направляется в административном порядке, мера пресечения — личное задержание и заключение в тюрьму; к предварительному следствию не привлекались. Административная высылка упомянутых лиц является необходимой в интересах местного населения и общего порядка и спокойствия в городе».
Решение о высылке принималось в Петербурге. Поэтому 20 июля 1907 года заместитель Бакинского градоначальника полковник Шубинский, замещавший своего начальника в его отсутствии, ходатайствует перед министром внутренних дел: «Я, в интересах обеспечения общественного порядка и спокойствия, ходатайствую перед Вашим Высокопревосходительством о высылке всех перечисленных лиц в местности и на сроки, указанные в представляемых протоколах. При этом считаю необходимым доложить, что, хотя в следствии задержания братьев Ашурбековых и трех их ближайших сотрудников, организованная ими шайка притихла и не проявляет активной деятельности, но для полного искоренения этой шайки и задержания остальных членов ея высылка братьев Ашурбековых и ближайших их сотрудников — Али Гейдар Ахундова, Джабар Таги оглы и Алекпер Мамед оглы является мерой, безусловно, необходимой. Еще в 1903 году Наджаф Кули беку и Теймур беку Ашурбековым в виду порочности их поведения и преступной деятельности, по ходатайству бывшего Бакинского губернатора, через Главное Кавказское начальство, было воспрещено жительство в гор. Баку и Бакинской губернии, но в 1905 году Наместник ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА на Кавказе признал возможным отменить принятую против них меру административного наказания и оставить их на жительство в гор. Баку. Поименованные выше лица хотя и содержатся под стражей, но, тем не менее они, имея возможность видаться со своими родственниками и единомышленниками, все же, до некоторой степени, руководят действиями еще окончательно не уничтоженной шайки; ввиду этого я особенно почтительнейше прошу распоряжения Вашего Высокопревосходительства о скорейшем разрешении вопроса о высылке этих лиц и о последующем прошу благоволить приказать уведомить меня по телеграфу».
К ходатайству был приложен документ под названием «Сведения о представляемых к административной высылке братьев Наджаф Кули бека и Теймур бека Ашурбековых». Из него мы узнаем, что в период описываемых событий, т.е. в 1907 году, Наджаф Кули беку Ашурбекову было 32 года, а брату его Теймур беку — 22 года. Вот как характеризуются их действия: «Административным расследованием вполне ясно и определенно установлено, что оба брата являются организаторами разбойничьей шайки под именем «Кочи». Стоя во главе этой шайки они систематически занимались убийствами, грабежами и вымогательством денег, обратив таковые в промысел. Принадлежа к числу отчаяннейших и опаснейших местных бандитов, они и ныне являются страшилищем для мирных обывателей, которые так терроризированы ими, что не осмеливаются под страхом смерти открыто выступать против них и членов шайки и изобличать их в совершенных ими преступлениях. По конкретным сведениям Бакинского мусульманского общества «Гидаят», возбудившего ходатайство о высылке братьев Ашурбековых, последние за время с 1903 по 1906 г. совершили, не говоря о покушениях на убийство, о грабежах и вымогательствах, одних убийств числом до 10″.
Местные власти предлагали выслать Наджаф Кули бека Ашурбекова и Теймур бека Ашурбекова в разные уезды Вятской губернии с подчинением их на местах гласному надзору полиции, первого — на пять лет, второго — на три года. «Сведения» также подписаны полковником Шубинским.
Следует обратить внимание на существенный момент. Заместитель градоначальника указывает, что ходатайство о высылке братьев Ашурбековых было возбуждено Бакинским мусульманским обществом «Гидаят» (переводится с арабского как указывающий верный путь — авт.). У нас нет сведений об этом обществе, ее учредителях, членах, целях и задачах. Но и к утверждениям полковника Шубинского не стоит относитЬся с сомнением.
Возможно, что действия братьев порядком встревожили определенную часть Бакинского общества. О существовании некого общества, недовольного действиями бакинских гочу, говорит и другой факт. Выше мы отмечали, что вместе с Теймур беком Ашурбековым был арестован и заключен в тюрьму Али Гейдар Ахундов. Его отец, Нур Мамед Ахундов, несколько раз обращался к бакинскому градоначальнику с просьбой об освобождении сына, которому было 18 лет: «Шесть месяцев назад задержан, содержится в Баиловской тюрьме мой сын Али Гейдар. За что лишен свободы, я не знаю. Его голословно обвиняют в неблагонадежности полиция или комитет под названием Меджлис. Я три раза подавал прошение Вашему Превосходительству, или подвергните его наказанию, или освободите».
Конец долгим ожиданиям властей положило сообщение, полученное Бакинским градоначальником из Департамента полиции МВД 21 августа. В нем говорилось, что министром принято решение выслать Наджаф Кули бека Ашурбекова и Теймур бека Ашурбекова, Али Гейдара Ахундова, Алекпера Мамед оглы и Джавада Таги оглы в Тобольскую губернию под гласный надзор полиции на три года каждого, считая срок с 13 августа 1907 года. 5 сентября все пятеро осужденных были этапированы на место отбытия наказания.
* * *
В конце декабря 1908 года в Баку произошло одно из самых дерзких преступлений — с целью выкупа был похищен нефтепромышленник Муса Нагиев. Наша газета писала об этом событии (см. «Зеркало» 22 и 29 октября 2011 года). Ходили слухи, что одним из организаторов похищения был 30-летний Башир бек Гаджи Мамед Гасан бек оглу Ашурбеков. Однако никаких официальных данных на сей счет не было. Тем не менее, 21 марта 1909 года он был арестован и заключен в тюрьму приставом 3-го участка Баку Алексеевым. Приказ Алексееву поступил от Бакинского градоначальника подполковника Мартынова. В отличие от Наджаф Кули и Теймур бека, Башир беку разрешались свидания с родственниками и близкими. В частности, его посетили двоюродные братья Азиз бек и Халил бек Ашурбековы. Ему было позволено навестить, правда под конвоем, дома больную мать.
30 марта Башир беку было объявлено, что он подлежит высылке за пределы Кавказского края и до решения вопроса места и срока наказания он будет содержаться в тюрьме. На следующий день он обращается к бакинскому градоначальнику Мартынову: «Его Превосходительству Господину Бакинскому Градоначальнику. Содержащегося под стражей в отделении Бакинской тюрьмы Башир бека Ашурбекова Прошение. Несколько дней тому назад я арестован по распоряжению Вашего Превосходительства и, как видно из предъявленных мне 30 сего Марта постановления, заключен под стражу впредь до высылки. Формального обвинения мне не предъявлено, да такового, конечно, нельзя предъявить человеку, не совершившего ничего преступного, но у меня больше врагов, чем друзей, и ясно, что на этот раз восторжествовали и достигли давно желаемой цели. Я арестован, стало быть, в уступку мнения большинства; если для большинства бакинских мусульман я вредный элемент, то, несомненно, я должен подчиниться общественному мнению и уйти из города Баку. А потому я заявляю Вашему Превосходительству настоящим прошением, что даже в случае благоприятного исхода моего дела я твердо и из непоколебимо решил уйти не только из Баку, но и пределов Российской Империи, ибо я слишком горд для того, чтобы оставаться там, где меня не хотят, и вполне самостоятелен и независим, чтобы жить вне сферы своих недоброжелателей. Я полагаю, что дознание по поводу меня прибавит лишнюю кипу доносов к той груде, которая накопилась в канцелярии Вашего Превосходительства за последние годы, и затянут на несколько месяцев мое бесплодное прозябание в тюрьме, а потому я прошу Ваше Превосходительство удовлетвориться наименьшим материалом, послужившим основанием, и выслать меня теперь же, куда Вам будет угодно, или же предоставить мне возможность навсегда выехать из Баку за собственный счет».
В последующем Башир бек не раз обращался к градоначальнику с просьбой об освобождении. В одном из таких обращений он сделал признание: «Действительно вел себя в некоторой степени не корректно и вмешивался в татарские распри, но все-таки лично ни в каких преступных действиях не принимал участия, последнее же время я могу прямо сказать, что совершенно отстал от всех друзей и жил скромно… Клянусь, все наведенное на меня есть гнусная и вымышленная клевета».
Но власть была неумолима. Заместитель Мартынова — подполковник Подгурский телеграфирует в Петербург, в Департамент полиции МВД: «Ашурбеков точно установленными агентурными данными и отзывами почетных лиц города являлся главой самой опасной и многочисленной шайки грабителей, терроризировавших население города в последние годы… Освобождение считаю решительно невозможным, иначе будет подорван престиж власти в глазах населения, справедливо считающего Ашурбекова главарем Бакинских грабителей».
Немало лиц дают показания против него. Так, один из допрошенных полицией лиц сказал следующее: «Похищение Мусы Нагиева — дело рук того же Башир бека Ашурбекова. Это вне всякого сомнения. Каждый из бакинских обывателей знает это так же хорошо, как и я, — и хотя подтвердить фактами, ввиду той ловкости и осмотрительности, с которыми совершались названным лицом террористические акты, весьма трудно».
Если в истории с Наджаф Кули беком и Теймур беком властей интересовали только уголовные деяния братьев, то в связи с Башир беком власти пытаются также обнаружить и «несметные» богатства и через это доказать его причастность к вымогательству и грабежам. 18 апреля пристав 1-го участка Балахано-Сабунчинского Полицеймейстерства капитан Горемыкин в присутствии сабунчинского сельского Старшины Бала Рзы Абдуллаева и местных жителей производит оценку недвижимой собственности Башир бека Ашурбекова, по итогам которого составляется протокол.
В составленном по итогам оценки протоколе указывается, что Башир беку Ашурбекову принадлежат три каменныъх дома в Сабунчи, два из которых сдаются в аренду, перечисляются нефтеносные участки, которыми он в доле с родственниками владеет. 24 апреля обер-офицер для особых поручений Бакинского градоначальства штабс-ротмистру Козинцову дается указание руководства получить у нефтяных фирм, арендующих нефтяные промысла у Башир бека Ашурбекова, сведения о размере выплачиваемой ему арендной платы. Однако Козинцев сопоставляет доходы и расходы Башир бека Ашурбекова и приходит к выводу о преобладании расходов над доходами.
В ходе изучения деятельности Башир бека Ашурбекова выясняется интересная деталь. Оказывается, что он состоит в весьма престижном звании почетного попечителя Бакинского императора Александра III мужской гимназии. Как сообщал 26 апреля градоначальнику директор гимназии, «Башир беком Ашурбековым в этом учебном году пожертвовано 856 рублей на покупку для гимназии гимнастических приборов, сделан установленный законом для почетного попечителя взнос 750 рублей». Мало того, Башир бек Ашурбеков одновременно оплачивал учение… 29 учащихся различных школ и вузов. В числе его стипендиатов находились учащиеся вышеупомянутой гимназии (5 человек), реального училища (6 человек), средне-технического училища (3 человека), ученики мусульманского общества «Саадет» (4 человека), городской школы N2 (2 человека), экстерном готовящиеся к поступлению в средние технические училища (3 человека), слушатель бухгалтерских курсов (1 человек), а также Самед Али Искендеров (учительские курсы в Петровске). Особо следует отметить тот факт, что на средства Башир бека учились студенты Мухтар Касымов (Варшавский политехникум), Гусейн Бала Велиев (Харьковский университет), Мустафа Гаджикасумов (С.Петербургский Институт гражданских инженеров) и Мир Гидаят Сеидов (Харьковский университет, юридический факультет). Всего 29 человек. Список подписан делопроизводителем канцелярии Бакинского градоначальника.
На основе собранных материалов полковник Мартынов подготовил обстоятельный доклад для наместника на Кавказе, в котором просил ходатайствовать перед МВД о высылке Башир бека Ашурбекова и приближенных ему Мейдана Расулова, Джумшуда Джавадова, Александра Амирова в «северные уезды Якутской области и Енисейской губернии каждого сроком на пять лет с подчинением их в месте высылки самому строгому надзору полиции».
Решение относительно Башир бека Ашурбекова было принято через семь месяцев содержания в тюрьме. Ему было запрещено проживание в пределах Кавказского края в течение пяти лет и предложено самому избрать место высылки. 28 октября 1909 года в девять часов вечера под особым полицейским конвоем он был выслан в Красноводск.
Находясь в ссылке, Ашурбековы не раз обращались к градоначальнику с просьбой разрешить им вернуться в Баку, и всякий раз получали отказ. Им не было разрешено вернуться на родину в течение многих лет и после отбытия наказания. По истечении срока наказания Наджаф Кули бек вернулся в Баку в 1910 году, однако власть запретила ему проживание в пределах градоначальства до 13 августа 1913 года. Теймур бек вернулся в Баку в 1914 году, а Башир бек получил разрешение на временное проживание в Бакинской губернии в начале 1916 года.

image
(Пока оценок нет)