О ситуации вокруг переговорного процесса по урегулированию карабахского конфликта, о том, какие процессы развиваются  сегодня и возможного осложнения, рассказал в интервью #, российский политолог Олег Кузнецов.

— После переговоров в Вене, минобороны Армении сделало ряд резких заявлений. Как можно оценить эти заявления? Переговорный процесс не дал результатов?

— В своих интервью и комментариях для азербайджанской прессы я уже не раз выступал с оценкой содержания заявлений министра обороны Армении Давида Тонояна, которые он сделал за последние две недели. Лично у меня складывается впечатление, что он, сам того не понимая, выдает главные военные тайны своей страны, а вторящая ему армянская пресса возводит этот процесс до степени абсурда. Я не знаю морфологии и фразеологии армянского языка и поэтому, возможно, не улавливаю тонкостей контекста мыслей Тонояна при их непрофессиональном переводе на русский язык, но тот пересказ его заявлений, который публикует русскоязычная армянская пресса, у меня вызывает смех.

Если внимательно вчитаться в тексты армянских журналистов, излагающих мысли Тонояна, то в них вы не увидите глаголов в настоящем времени, типа «мы сегодня уже готовы дать отпор азербайджанским атакам…», но в изобилии присутствуют глаголы в будущем времени, типа «мы изменим парадигму войны…», «мы создадим, и будем использовать элитный армейский спецназ…» и т.д. В реальности все это словоблудие означает только одно — сегодня у Армении нет ни сил, ни средств, ни ресурсов для того, чтобы в военно-техническом отношении хоть как-то противостоять Азербайджану в войне за Карабах, если таковая начнется в ближайшее время.

Все воинственные заявления Тонояна рассчитаны не на внутреннюю аудиторию, как это, на мой взгляд, совершенно ошибочно полагают некоторые азербайджанские эксперты, а на внешнюю — на потенциальных спонсоров из диаспоры или институтов влияния иностранных государств, которые, как мы сегодня видим, не спешат откликаться на эти совсем непрозрачные намеки. Тоноян кричит: «Дайте денег, и я модернизирую армянскую армию и приведу ее к победе в новой войне с Азербайджаном», а в ответ получает вежливые улыбки, означающие фигу или кукиш в кармане.

Лично я не воспринимаю заявления Тонояна серьезно, он очень напоминает мне украинского, пока еще президента, Порошенко, который на танковом и прочем военном металлоломе захотел вернуть под свой контроль Донбасс. Насколько я понимаю, армия Армении по своему нынешнему оснащению мало чем отличается от армии Украины, а по уровню выучки и морально-волевым качествам и того ниже.

Фантазируя на предмет того, что он когда-то в будущем создаст армейскую элиту, качественно отличающуюся от нынешней окопной солдатни, Тоноян тем самым косвенно подтверждает ту степень деградации, до которой опустился уровень армянских вооруженных сил в последние десятилетия.

За своими грезами он не может скрыть того нелицеприятного факта, что армия Армении — это армия военного металлолома, и единственное, на что она может рассчитывать в случае войны с Азербайджаном, что хоть как-то увеличит ее боеспособность, — это массовый приток добровольцев или «еркрапа» из диаспоры, которые, в условиях современной высокотехнологичной войны, к которой вооруженные силы Азербайджана готовы, а Армении — нет, очень быстро из живой силы превратятся в пушечное мясо. Так что господину Тонояну в этом случае придется заботиться не только о дополнительном финансировании для модернизации армии, но дополнительно еще искать деньги для тендера по закупке гробов.

— Некоторые эксперты в Азербайджане считают, что, возможно, к лету будет обострение, если переговорный процесс не даст никаких результатов…

— Я со стороны, а не изнутри наблюдаю, изменение умонастроений азербайджанского общества, его интеллектуальной и политической элиты по вопросу военного решения нагорно-карабахского конфликта, поэтому я могу лишь констатировать факт радикализации мыслей в самых широких слоях и самых разных сегментах азербайджанского народа, но оценить градус или степень этой радикализации я не могу.

Объективная реальность состоит в том, что народ устал от многолетних безрезультатных переговоров с Арменией и ждет военных действий. И только железная воля высшего политического класса не дает начаться широкомасштабной войне. Президент Ильхам Алиев сегодня испытывает колоссальное давление в этом вопросе изнутри и извне, причем это давление разнонаправленное, но насколько долго он будет способен еще балансировать на грани войны и мира, — мне это неизвестно.

«Партия войны» и озвучивающие ее надежды эксперты пользуются все большей популярностью, в том числе и у местной прессы. Но надо понимать, что за геополитикой стоит еще и макроэкономика, международный бизнес и кооперация, и что-то мне подсказывает, что макроэкономических предпосылок для начала войны пока еще нет. Президент Алиев понимает это лучше меня, так как обладает всей полнотой информации о ситуации в регионе во всех ее аспектах, а поэтому если он и отдаст команду начать боевые действия, то только тогда, когда будет полностью уверен в успехе.

— Одновременно жена Пашиняна делает весьма миротворческие заявления. Насколько эти заявления прикреплены к реальности?

— Если бы речь шла не об Армении, я бы вообще не стал отвечать на этот вопрос, посчитав его за вздорный. Но Армения — это особая страна, сейчас я об этом говорю без малейшей доли иронии, а поэтому приходится брать в расчет и этот фактор внутренней политики. Ни в одной другой стране мира министр обороны не выступает с политическими заявлениями, а в Армении выступает, и его за это в отставку не отправляют.

Поэтому и жена главы государства в Армении  может выступать с политическими заявлениями, которые также должны быть предметом анализа, особенно, если учитывать ту роль, которую по традиции играют женщины в жизни армянского социума. В этом смысле жена главы армянского государства — это такой же значимый субъект политики, как и министр обороны, а поэтому ее интеллектуальные посылы также надо или анализировать, или игнорировать.

По моему мнению, заявления супруги армянского премьера являются частью, причем институциональной частью армянской политической риторики, в структуре которой все роли расписаны заранее. Ей выпала роль «голубя мира», тогда как министру Тонояну — роль ястреба, они олицетворяют сейчас две полярные точки зрения для поддержания существующего баланса и стабильности нынешнего политического режима в Армении и реализации, если брать вопрос нагорно-карабахского урегулирования, ее внешнеполитических устремлений.

В моем понимании она делает такие заявления только для того, чтобы армянское общество не пошло по пути радикализации и самоубийственной для него новой войны с Азербайджаном, которая формулируется сегодня в Ереване более чем конкретно: сейчас или никогда. Поэтому я считаю, что ее слова — это не какая-то новая идеологема, а только прикладной инструмент внутренней политики, которым в вопросе войны и мира можно пренебречь, чтобы не впадать в самообман.

image
(Пока оценок нет)